Душа обязана трудиться
И день, и ночь и день, и ночь.
Николай Заболоцкий
Отравлен хлеб и воздух выпит…
Осип Мандельштам
Ты простишь ли меня, Николай Алексеевич,
Что подчас я бывал «Фарисей Фарисеевич»?
Черный с белым я путал намеренно,
И «ошибок» тех было немерено.
И молчала душа, не желая трудиться.
Знаю, впрочем, здесь нечем гордиться:
Это руки мои опускались порой:
- Не герой, не герой, не герой.
Просто, так получилось, такой «звукоряд»:
Воздух выпит, опарой для хлеба стал яд.
Не хотел я, пойми меня, Осип Эмильевич,
Чтоб синоним мне был «Очернил Очернильевич».
Но наивность творца – это больно – под дых:
Для него по судьбе нет путей обходных.
Жёсток истины смысл: свой покой возлюбя,
Ты, в конечном итоге, теряешь себя…
…Я предвижу ответ – сокрушающе, грозно:
- Слишком поздно, поэт, слишком поздно…