«И смутился царь, и пошёл в горницу над воротами, и плакал,
и когда шёл, говорил так: Сын мой Авессалом! сын мой, сын Авессалом!
О кто бы дал мне умереть, вместо тебя, Авессалом, сын мой, сын мой!»
2-я Царств 18:33
Рыдает царь без утешенья,
Грудь раздирает тяжкий стон.
Найти ль слова успокоенья?
Он вторит: «Мой, Авессалом!
Любимый сын, кто ль есть роднее?
Зачем ушёл ты навсегда?
На свете нет тебя милее!
Я жизнь отдал бы за тебя…
Зачем, мой сын, ты возгордился?
Войной пошёл против отца!
Всё сделал, чтоб народ смутился,
Не ждал такого ты конца...
Ты жалко пал на поле битвы,
Смертельно поражён копьём.
Пред Богом все мои молитвы…
Боль сердца – сын Авессалом.
Что недодал тебе я в жизни?
Собой красив ты и умён,
Теперь стал жертвой тьмы отчизны.
О, сын мой! Сын Авессалом!
Уж нет тебя, один остался,
Могу ли эту боль стерпеть?
Со мной в рассвете лет расстался…
Желав престолом овладеть».
Так стонет царь изнеможённый.
Уж жизнь Давида – страшный сон.
Стрелою, царский сын сражённый,
Отца глубоко ранил он.
Родители, вы все здесь в церкви,
Пришли ли дети в Божий дом?
Или в греховной круговерти,
Как сын царя – Авессалом.
Сказал Христос: «О Мне не плачьте!
Ведь Я иду домой к Отцу,
О детях ваших все восплачьте».
Всё к своему идёт концу.
Чтоб не пришлось кому-то плакать,
И причитать, как царь, потом….
Ведь невозможно горе спрятать,
Когда вдруг опустеет дом.