День хрустнул скорлупою грецкого ореха
и покатился вспять, наперекос,
зрачки стирая как ненужные помехи,
чтоб ничего реально не срослось;
дождём пугал, чтоб век не видеть воли,
играл фонтанною шутихою с детьми,
троллейбусным смычком без канифоли
тремолил до упаду, лег костьми
под строчки Эдгара, которые танцуя
бурчал надутый голубь: "улялюм..."
И туча позабыла запятую
поставить в нужном месте на костюм.
И туча, ретируясь неумело,
сминала сердца васильковый кант.
Там что-то запиналось и немело,
как вянущих акаций транспарант.
13.05.2016