Глазами бы в глаза глядеть
И ощущать касанья рук...
Но я любимому теперь
Лишь звук.
Вот грудь, чтоб милый мог прилечь,
И поцелуй от неудач...
Но я любимому навек
Лишь плач.
Oh, there are eyes that he can see,
And hands to make his hands rejoice,
But to my lover I must be
Only a voice.
Oh, there are breasts to bear his head,
And lips whereon his lips can lie,
But I must be till I am dead
Only a cry.