Александр ШИРОКОВ
(16.4.1955 - 16.11.1999)
ТРОПИНКИ УСКОЛЬЗАЮЩЕЙ МЕЧТЫ
Стихотворения
Посмертное издание, г. Бологое, 2001
..............................................
Т84-5
Ш64
Широков А.И.
Ш64 Тропинки ускользающей мечты:
Литературное издание. - Вышний Волочёк:
Ирида-прос, 2001. – 56 с.
ISBN 5 - 93488 - 018 - 7
© Широков А. И., текст
© Медведев К. Е., художественное оформление
© "Ирида-прос", макет
"МУЗЫКА НЕВЫПАВШИХ ДОЖДЕЙ "
Саша Широков был бы поэтом, даже если бы не написал в своей жизни ни одной стихотворной строки. Потому что только поэты способны понимать язык деревьев и трав, слушать музыку дождя, часами наблюдать облака и звёзды и самозабвенно любоваться не только луной, красками заката и восхода, но и какой-нибудь скамейкой в заброшенном парке, лягушонком на листе кувшинки, паутинкой в капельках росы.
К счастью, эта его удивительная способность превращать обыденное в чудо выразилась в творчестве: в стихах, рассказах, сказках, фильмах...
Стихи и проза Александра Широкова публиковались в тверской периодике, в журналах "Русская провинция", "Литературная учёба", в Бологовской районной газете "Новая жизнь". Фильм "Некрасивая" участвовал в международных конкурсах.
Саша родился в городе Бологое Тверской области, закончил факультет журналистики МГУ и Высшие курсы сценаристов и режиссеров при ВГИКе. Он – член Союза писателей России и международной конфедерации кинематографистов. Два его рассказа, опубликованные в журнале "Литературная учёба", по признанию специалистов, лучшее, что создано в русской литературе за последнее десятилетие. Рассказы увидели свет в 2000-м, а на сером обелиске – две даты через чёрточку: 16.04.55 – 14.11.99. Всё как по неписаному и страшному закону: устав от равнодушия, непонимания и серости, таланты уходят слишком рано.
И всё же о Саше Широкове невозможно говорить в прошедшем времени. И мы ни в коем случае не будем этого делать, тем более что держим в руках его первую книгу стихов, а когда-нибудь будет и вторая, и третья...
Этот первый свой сборник автор подготовил сам, а помог осуществить издание и художественно оформить, проиллюстрировать Сашин друг – художник и поэт Константин Медведев.
Долгой жизни тебе, Саша!
Александра Инина
* * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * * *
СТИХОТВОРЕНИЯ
* * *
Сквозь коридоры
. будущего дня,
Сквозь громогласный
. хаос суеты
Веди, дорога торная, меня
К тропинке
. ускользающей мечты...
Напомни мне
. звенящий запах струй,
Лучом пробейся
. сквозь стальные створки,
На стенах коридорных
. нарисуй
Манящие зелёные пригорки,
Чтоб не забыть
. горбатые ступени
И ямы не заросшие твои,
И тишину лесную
. откровений,
И дальний ветер,
. дальний зов души.
Не покидай меня
. в немой оглохшей гари,–
Ведь в поисках земных
. недолго мне кружить,–
И в снах моих,
. и в радостном угаре
Не забывай
. меня тревожить и томить...
* * *
Перевитые мощными жилами лет,
Почернев,
. выпирают из жёлтого плёса
На лазурный,
. на чистый ласкающий свет
Корни...
. Корни когтистые сосен.
Будто золото схвачено
. в этих когтях –
Драгоценное жёлтое время...
Но о чём это ветви тревожно шумят,
Под лучами осенними греясь?
Вот в вершинах сухих
. втер тихо завыл,—
Зашуршали песчинки,
. как змеи...
Будто кто-то бесстрастный
. на миг обнажил
Обречённость дерев на аллее.
* * *
С дуба
. почерневшего,
. старого,
Случайных прохожих вспугнув,
Пустой обветшалой тарою
Гнездо соскочило во мглу.
Как в чёрную память,
. как в бездну,
Скользнуло и, тихо шурша,
Исчезло,
. ушло в неизвестность,
Чтоб там невесомо лежать...
ГОЛОС
Он знает всё...
. Что за окном трава.
Высокие цветы.
. Гудит уютно шмель.
Журчит ручей у ветхого забора.
Он слышит, –
. кто-то говорит слова:
«Да, я не ты...» – и в голосе том хмель.
А старый гриб под лавкою
. выстреливает споры.
Он знает всё...
. Как ослепляет свет.
И радостно душе,
. когда вдруг вынырнешь,
. как кот,
зажмурившись,
. из комнат.
Он знает...
. Лето,
. юркое – «Привет!»
И громкий шелест
. страницы на скамейке.
Ветер.
. А на речке плот.
Вода у брёвен всплескивает томно.
Он знает всё...
. Что за окном асфальт.
И много ног...
. И рубчики колёс...
Дома теснятся,
. будто бы стыдясь
своих безликих стен.
. А за стеною альт
поёт один, без нот...
. Что сорвалось?
Осенний лист...
. Слеза...
. А может, капля
Из крана ржавого и тощего...
Последний день.
. Он знает всё...
Он знает,
. смерть всегда близка.
Она за ставнями.
. Как белый снег,
безмолвны занавески.
. Он – это всё.
Светает...
. Как легка
. рука.
Как плавно человек вплывает
в родное детство...
- Ну, мама... Ну, ещё чуть-чуть...
- Иди домой. Уже совсем темно.
Позови меня, мама, домой.
* * *
Расколет жизнь мою далёкий перезвон,
Прорвётся он сквозь грохот электричек...
Сквозь тишину – как колыбельный звон –
Живых с живыми перекличка.
Мой колыбельный звон,
. не дай мне позабыть
Родную рощу, дальний синий бор,
Ведь знаю я с тех самых давних пор:
Чем дольше ты во мне,
. тем дольше мне любить.
И высоту небес, и майский запах
растущих трав, и вкус воды озёр...
И я опять смотрю за горизонт на запад,
Как смотрят на судьбу –
. глаза в глаза –
. в упор.
СЛУШАЯ БАХА
. Т. Хамидову
I.
Сквозь сон...
Сквозь дрёму...
Вижу...
Там, в лесу,
На солнечной поляне
Странные качели
Раскачивают ребёнка.
По острым стеблям трав,
Клубясь,
Ползёт туман...
Ни скрипа качелей.
Ни смеха ребёнка.
Ни пения птиц.
А, может, это – я не слышу?
Всё выше...
Выше
Вздымают качели ребёнка.
А он, свесив босые ножки,
Болтает ими легонько,
Будто взбираясь
По клубам пара...
Вот уже кадильницей в небе
Качели-великаны,
Словно метроном,
Медленно, мерно
Отсчитывают время.
Но где ребёнок?
В небо
Вздымался холм тумана,
Рождая первый звук.
Меж высоких стволов
Органного леса
Шёл мальчик и вверх глядел,
Туда, где исчезали звуки...
Сквозь сон бегу настичь его:
Мне кажется, я вижу
Мужчину убегающего,
Нет, подростка,
Нет, дитя...
Над трубами органа
Медленно парит
В далёком небе
Человек в скафандре,
Как эмбрион...
Он смутно видит землю.
Он придёт,
Вернётся
Первым человеком,
Увидевшим нас
Со стороны
Небес.
Дитя Вселенной
Ждут его
Глаза Мадонны
На алтаре
В монастыре Секстины.
II.
И снова я в пустыне замираю –
Незримый одинокий куст.
Безмолвно всё.
. Никто не верит и не знает...
И горизонт далёкий пуст.
Зачем же жить тогда?
. Сгорать в палящем солнце,
Безгласным стеблем тихо шелестеть?
Найти ли мне пустыни вечной донце?
Желтеет снег вершин.
. Желтея,
. обступает
. смерть.
И золотом проклятым
. озаряют небо
Прожектора негаснущих лучей.
Молчи.
. Усни.
. Как тень, нисходит нега...
Я мёртв.
. Не слышу позывных ветвей.
Весь я ушёл
. в подземные проходы.
Там музыка...
. Там жизнь ещё течёт!
Я весь в корнях.
. Ищу...
. Ищу живую воду.
Вы слышите?
. Я слышу:
. человек идет...
* * *
Сегодня я в предчувствии ответа:
Я вижу губ движение и взгляд –
До глубины зрачков наполненный рассветом,
Он мне обещан, правда, наугад.
Ах, наугад и даже невпопад –
Какая разница в такое лето! –
Ласкают, словно губы, голос, взгляд...
И я живу в предчувствии ответа.
* * *
Я страшился говорить слова.
Я боялся любви, как холеры.
Я, тебя – то едва-едва
Узнавая, боялся верить.
Уронил я на стол солонку.
Я нарочно рассыпал соль,
Чтоб минутную нашу размолвку
Превратить в настоящую боль.
Я нарочно молчал западнёю,
Чтоб страшнее тебе солгать.
Далеко я ходил за водою,
Чтобы жаждать и жажду глотать.
И тогда лишь, вскрывая, как вены,
Обожжённые губы свои,
Понял я, что ты – откровенность
Без пощады и без любви.
* * *
Я напишу о Вас стихи...
Настанет полночь.
Как в ночь уходят поезда,
Уйдут стихи...
. Ты вспомнишь.
Что ты была со мной на «ты»,
Что я был рядом,
И стлался сигаретный дым
Сквозь наши взгляды.
Я напишу...
. Я проживу их вновь –
Стихи – мгновенья.
Так новую вливают кровь –
Из вены в вену.
Прижмёшься ты к моей руке,
Как птица к птице...
Я знаю – лишь в ночной тоске
Такое снится.
Я напишу о Вас стихи,
Но только в полночь.
Как в ночь уходят поезда,
Уйдут стихи...
Ты вспомнишь.
ЛЮБОВЬ
Сгорит ли вспыхнувшею спичкой,
Вдруг озарившей нас во тьме?
Умчит ли ранней электричкой
В другую жизнь, к другой судьбе?
Она – глотком с малиной чая,
Она – дождём слепым на миг,
Она же – Моцартом случайно
В ночном такси ошеломит!
Она – в тебе,
Она – во мне
Неизлечимая
Болит.
ВСТРЕЧА
Крутые скулы белые твои
И шея, убегающая в вырез
Хрустящей ткани – холодом зимы
Дохнуло...
В неожиданном порыве
Какого-то движенья плеч и глаз –
Я вспоминаю...
Где-то там, в начале,
Ещё до появленья в этом зале,
В каком-то коридоре...
В смутный час...
Вошла вот так же...
Не было милей
Лица её!
И взгляд
И руки белые – подарок
Душе моей...
Крутые скулы белые, как снег,
Который я люблю сжимать в ладонях!
Какой безумный и знакомый бег
В груди – в отчаянной погоне
Стремится сердце возвратить меня
Так далеко...
Немыслимо! И легче
Признаться ей, что вновь люблю
Огня в глазах её глубоких отраженье,
Которым я когда-то был отмечен...
Скорей же к ней,
Лишь отозвать в сторонку,
И, не смущаясь мужа, ей сказать...
Но что сказать?
Как шумно здесь и громко
Да так, что и себя не услыхать,
Так лучше уж смолчать...
И вспомнить...
Но вспоминать ли?
Какие дни в секунды превратились!
... и всё ж глаза сторонне ухитрились
Заметить руки белые, –
О, как они смутились!
И спрятались...
Как будто канули
Меж спинами, как меж камней
Живой ручей...
Не ваш, не мой и не его...
Ничей.
* * *
. Е. Свавильной
Зачем же вновь
Таиться от тебя?
Зачем любовь
Собой обозначать?
Когда в ответ
Мой торопливый взгляд
Твой дальний свет
Устанет отражать.
Далёкий свет
Твоих надежд коротких.
Далёкий свет
Обещанных удач.
И только рук
всё тех же – сильных, кротких,
И только губ –
Немотный крик и плач
Заставит вновь
Таиться от тебя,
Заставит вновь
Тебя к груди прижать...
Так что больней:
Обманывать тебя,
Иль от такой
Любви твоей бежать?!
* * *
Знаю:
Зябко поводя плечами
И в тепло не прячась, всё равно,
Вспомнишь, как тебе осенними ночами
Так бывает холодно одной.
Потому упорно в тонкой блузе
Ты как никогда обнажена.
В этой тёмной обнажённой грусти
Далеко до берега и дна.
* * *
О время! Укроти свой бег!
И среди дня и среди ночи
Дай заглянуть на миг, навек
В святые дьявольские очи!
Пока серебряная жизни нить
Ещё порваться не успела,
Дай мне губами остудить
Её пылающее тело!
Дай мне сгореть в её огне,
Пройдя тот путь, что ей исхожен!
Остановись! – пока она не
Распята,
Растерзана
И уничтожена!
* * *
В зелёной долине – в зелёной ладони,
Подставленной под золотые лучи,
Я слышу, как бубен весёлый долдонит,
И пение древнее буйно звучит.
Там бочки стоят – дождевою водою
Наполнены – солнцем сияя, молчат.
Там ласточка воздух пронзает стрелою,
Не спит лягушонок в низовьях ручья.
Там чаши озёр – изумрудные очи,
Мохнатые ели – ресницы лесов.
Там вновь чертовщинкой лукавой наскочит
Твой взгляд на меня – и обманет без слов.
Там я задохнусь, прикоснувшись к прохладе,
К твоей чистоте лебединой крыла.
Там небом накатит забытая радость,
Там снова душа бы моя ожила!
ДОЖДЬ
Будто монеты россыпью белой
Под ноги брошены дробью градин
Ливень-бродяга остервенело
Пляшет по улице, пляшет один.
Бьёт, словно в бубен, гром поднебесный:
- Эй, не жалейте звонких монет!
Пусть ошалело радостной песней
Льётся над городом радужный свет!
Эй, не жалейте! – не по заказу
Рву я подошвы, ливень-цыган.
Дай, погадаю – исполнится сразу,
Я не полезу за словом в карман.
Дай, огорошу пугливых и сонных,
Что мне прохожих скупые гроши, –
Дай без остатка, дай мне с разгону
Выплеснуть в танце ливень души!
То-то монеты россыпью белой
Под ноги брошены – втоптаны в дым..
Ливень-бродяга остервенело
Пляшет по площади.
Пляшет один.
* * *
Ах, весна!
Безоглядно и спешно
Лето радуется жениху,
Розовеет незрелой черешней
За оградой в зелёном саду.
И срывают весне на фату
Тополя лебединый свой пух,
И сирени воркующий дух
Пятикрылую дарит мечту.
И лепечет весна,
Как в бреду:
"Леда – лету,
в Лету – беду!"
* * *
Ахнуть,
. юркнуть,
. заблудиться меж стволов,
Почерневших,
. повзрослевших слишком рано,
Среди листьев
. ошалевшим иностранцем
Улыбаться бормотанью слов и снов.
Рыжим стать! –
. как загореться, –
Хриплым голосом запеть!
Рвано-алым,
. жёлто-рдяным, –
Обнажаясь,
. не жалеть! –
Сбросить бремя, как одежду,
Словно куст в огне пылать,
Вскинуть руки,
. Вспыхнуть нежно
И гореть...
. И не сгорать.
* * *
Сливы толстые, спелые, круглые
На столе неуклюже лежат.
Спины выгнули сине-упругие
В ожиданье стального ножа.
Нож разрежет до косточки мякоть,
Словно створки с талою влагой –
Лета знойного бархатный сок.
Словно формочки – две половинки
Обжигают глаза желтизной...
Запах сада-
. тягучий и винный-
Плавно льётся сквозь луч золотой.
* * *
И вновь во сне
. вдруг выпал первый снег,
Как нежный пух,
. покрыл он все мои печали.
Одел берёзы в подвенечный свет
И зазвенел хрустальными ручьями.
И вновь во сне
. я потянулся к небу –
Ступеньками белел повсюду снег.
И в длинной рубашонке я,
. в руке – краюха хлеба,
Ступаю босоногий,
. проваливаюсь в свет.
И тает снег...
. Стремительною птицей
Меня подбросив к небу,
. смеется мой отец,
Счастливо мать любуется, –
. иль это снег искрится?
И тает хлеб руке...
Не верится, что это
. детство...
Сон...
Снег...
Свет...
* * *
Всё тоньше нить...
. и может оборваться
Меж нами связь...
. Ну, что же ты молчишь?
Как в трубке телефонной –
. не дозваться! –
А может быть, и ты,
. как я,
. кричишь?
Но гул машин...
. Но голоса соседей...
Под шум и треск бессвязный суеты...
А если этот мой звонок – последний?
А если завтра вдруг исчезнешь ты?
Кто виноват, что может оборваться
Связь нынешняя с прошлым навсегда...
И как могло столь многое ворваться
В наш разговор –
. крикливо, без стыда!
Скорей успеть сказать,
. что я тебя люблю...
Скорей успеть довериться мембране...
Пусть там, вдали,
. в груди теплее станет...
А я...
. А я твоё дыхание ловлю.
Что письма! –
. как стихи...
. Но всё реже, реже
К ним обращается теперь душа моя.
Там исповедь нужна...
. Раскаянье...
. И нежность...
Но кто сейчас,
. безумствуя, отрежет ухо,
Чтобы услышать, наконец, себя?!
Сегодня рыбы мы –
. без рук, без ног –
О, мы себе не причиним вреда!
Мы дышим жабрами.
. И времени песок
Течёт сквозь нас, как сонная вода.
Всё тоньше нить
. меж нами, между всеми,
И сон – ни жизнь, ни смерть –
. одолевает нас...
Но это мы и есть – невидимое время,
И каждый миг
. мы – день и час!
Так торопись!
. Ещё никто случайный
Рычаг рукой безумной не нажал...
Скажи...
. И я скажу, что без тебя не чаю
Любить и жить...
. Скажи!..
. Я слышу хорошо, –
как если б рядом встал.
* * *
Не оглянуться – обернуться
На скрип шагов, забыв на миг,
Что ты на лыжах – лыжи мнутся,
Изломан снег, тревожный вскрик.
Колючий снег искрит одежду
И мех густой воротничка.
Как поцелуй, легко и нежно, –
Твой быстрый взгляд издалека.
Касаясь неба осторожно,
Я попытался встать на миг,
И снова мах, и выпад ложный,
И снова твой тревожный вскрик.
Янтарный день, начало года.
Глубок в изломах льдистый снег.
И в горле звонкая свобода,
И тела быстрого разбег.
Как росчерк палки лыжной словно,
Как снег, душа ранима вдруг.
И укрощён мороз суровый
В ладонях рук.
И ты – мой друг.
ДВА СТИХОТВОРЕНИЯ
. М. Цветаевой
I.
Не похоже – по коже
Взгляд твой – даль пронзив –
Непрошеный –
. брошенный тоже –
В нечаянный час – красив!
Красив – прости – неправда!
Эхо – зеркало – след.
Прошлое стало прахом –
Грядущей правдой – свет.
Сердце – не верится – снова
Жизнью железной колёс
Сквозь перестук – ни слова!
Вопль – гудок – вопрос.
Ветер – ответом воли –
Незрячий – на ощупь год.
Так под накипью соли
Жажда – желанного – ждёт.
Солью на мне – заплата –
Я – солончак, ты – снег.
Слёзы мои – расплата –
Слышать твой белый смех.
Вдруг – и рябью кожа –
Дрожью – холод и жар.
Ты – на меня похожа –
Я – куб, ты – искомый шар.
Я – заключаю угол.
Ты – обнимаешь даль.
Я – стрела из лука,
Яблоком ты – восстань!
II.
Словно стрела из лука,
Словно горячий смерч,
В горло вошла разлука –
Слова ей не перечь!
Словно виселиц тени –
Тянутся фонари.
Чьё там подвешено темя?
Без позвонков – шары.
Мне без тебя безножье.
Руки – а не крыла –
Крутят по бездорожью
Колёсики до угла.
Угол мой бесприютен,
Слезлива моя свеча,
Мир во мне – безлюден.
Гол ожиданья час.
Бритвой – рассвет оконный
Вновь полоснёт зрачки.
Мне б за тобой в погоню –
Зимние дни коротки.
Криком – настигну – веры:
- Голод блокад прорви!
Слышишь – смолкают нервы,
Хрипло дыша – «Вернись...»
* * *
Подними воротник,
. не сутулься – что толку?
Не вернуть по-кошачьи
. растраченный жар.
Клеить чашу любви – голубые осколки –
Ты ещё не старьёвщик и не антиквар.
И табачного дыма глоток не согреет,
Разве что отрезвит – в стылом горле горча...
Это только Она так присниться умеет!
...нет в кармане ключа.
. ...нет в кармане ключа.
* * *
Тебе знаком мой взгляд
. и странно
Смотреть в твои знакомые глаза...
Как будто жизнь кружится
. беспрестанно
И возвращает нас назад.
Мы те же – и не те:
. черты родные.
Но всё же мы глядим с тобой в глаза
И видим в них пространства
. голубые,
Лежат меж нами долгие леса.
Так звёзды смотрят ночью
. над пустынной
Земной дорогой – дальней и чужой –
И, не мигая, приглушённо стынут
Веками, вспоминая жар былой.
Мы далеки, мы рядом – каждый день.
Не можем подойти, ни отдалиться,
Как будто между нами чья-то тень –
Закладкой разделила на страницы.
А дни идут. Мы жаждем откровения,
И оба так страшимся одного –
Что и оно не принесёт нам облегченья...
Бессонниц череда.
Тревожный год.
ТРИ СТИХОТВОРЕНИЯ
I.
Зарифмую и эту беду,
Окольцую её, опояшу...
И действительно – вовсе не страшен
Этот пленник теперь на виду.
II.
Ты – не чёрт,
. ты – не сглаз,
. ты – слушок!
Жаль, похвастать трофеем не смею,
Не тебя –
. я друзей пожалею,
Тех, кого оболгать ты не смог.
Посажу я тебя под замок.
Оставайся за холодом строк
Моих слов, обретённых так трудно...
Не тебе быть услужливым Брутом.
Не тебе я доверюсь в свой срок.
III.
О чём я?.. Где я?.. Почему
Двоится образ в Зазеркалье?
Как будто там – в прозрачной дали –
Я был уже...
. И там живу?!
И раздвоённый дымкой ложной
Я эту грань в себе ищу...
Но проще раскрутить пращу –
Пробить навылет осторожность!
... Давид смотрел на Голиафа.
Близнец смотрел на близнеца.
И смелость – порожденье страха –
Прервала нить Начала и Конца.
ОТКРОВЕНИЕ ДЕРЕВА
Неравных лет крутые кольца,
Плотнее с каждым годом круг...
Никто не знает, что же кроется
Во мне, когда сжимаюсь вдруг.
Как часто, подставляя горсти,
Листвою впитывал дожди,
Но лишь в беде, в глубокой скорби
Я припадал к ручьям седым.
О, эти грозные уроки! –
Когда по годовым виткам
Взмывал целительные соки
На помощь раненым ветвям.
И сердцевиной лет прошедших,
Всем позвоночником своим,
Я знаю – вновь земля прошепчет:
«Иди ко мне, мой слабый сын».
СТАРИК
Спит человек.
. Прижав к груди колени.
Он выжат весь давно безжалостной рукой.
Кого боится он?
. Какой теперь измены?
Так нищий стережёт минутный свой покой.
А сон всё глубже в нём...
. Он движется украдкой
И – незаметно как! –
. отодвигает смерть.
И наступает миг:
. старик играет в прятки,
Играет, как дитя,
Забыв про круговерть.
Забыв о том, кем был...
. Как долго... И зачем...
Забыв, что так давно друзьями позабыт...
Он был сейчас никем,
. на миг, владея всем,
И лик его, как лист бумаги, был открыт.
Он распрямился весь:
. расковывались руки-
Казалось,
. он опять скользил – спадал с креста...
В нём просыпались сны,
. в нём оживали звуки...
Разгладились черты...
. Раздвинулись уста...
Он что-то про себя
. пробормотал несмело,
Дивясь словам своим,
. произнесённым вслух...
И двигалось, из сна выныривая, тело...
Кому внимал его давно угасший дух?
Лежал старик помятый
. на пожелтевших стульях,
И звал его диспетчер на весь
. аэропорт.
И двигались его давно сухие скулы-
Он будто упрекал кого...
. Но тихим был укор.
ИУДА
. – Друг, для чего ты пришёл?
. – Чтобы поцеловать тебя.
. Радуйся!
I.
Хочется
Долго смотреть
В зимнее окно.
Жаль, глаза потом
Будто слепнут,
Долго привыкая
К темноте,
Той темноте,
Где теснятся вещи.
Брат умер.
Умер брат,
А я и не знал,
Что был не один.
II.
Круги множились на воде„
Пытаясь вытолкнуть обратно камень,
Камень,
Со дна души моей.
III.
За зелёными холмами
В глухом ущелье
Глаза застит туман.
Снег нетающий
Холодит мне ноги,
Снег нетающий и ветер
Проникают мне в сердце...
И это в знойное лето?
Страх высоты.
Безнадёжность вечера.
Одиночество сердца...
И это день
Моего рождения?
ЧЁРТОВО КОЛЕСО
Что знаю я?
. Что нам известно всем?
Что пыль – всего лишь пыль?
. Что ветер – ни при чём?..
Я поднимаюсь вверх
. на вечном колесе,
Обзор доступный всем
. и никому при том.
А где друзья мои?
. Где родичи?
. Где дети?
Под скрип пружин
. один
. я озираю высь...
Никто и ни за что
. не вправе...
. Не в ответе...
Один на высоте –
. куда ни оглянись.
Я поднимаюсь вверх...
. И снова опускаюсь...
Кружится колесо,
. кружится голова...
Не знаю, – детство где?
. Где прошлое?
. Где школа?
Где золотое солнце, зелёная трава?
Скрипит, скрипит машина,
. Скрипят её пружины...
Всё неизбежней в сердце,
. как пропасть, пустота...
Да! – страшно одному
. картину, как кручину,
Над крутизной понять
. и разомкнуть уста.
Я поднимаюсь вверх...
И опускаюсь снова...
И броситься нельзя,
. и бросить вниз слова...
Я – одинокий груз –
. лечу сквозь невесомость,
Кружится колесо...
Кружится голова...
* * *
Ко мне друзья спешили по ночам,
Будили яростно, как будят часового,
И я по этим непредвиденным часам
Вставал и забывал о буднях новых.
Когда беда сквозь ворох частых слов
Зловеще обретала своё тело, –
Я понимал, что не видать мне снов,
Что это и моё отныне дело.
Нет, не картонными
. сражались мы мечами,
Многоголовую на кулаки деля...
Но сны, пропущенные этими ночами,
Неясной завистью наполнили меня.
Казалось мне,
. что жизнь проходит мимо,
Что праздник мой проходит за углом...
А там мечты мои,
. там, всё, что мной любимо,
А я в чужой судьбе,
. а я в краю чужом.
...Я поменял посты.
. Закрыл свои границы.
С самим собой вступил
. в неравный, долгий бой...
И снова дневника
. полночные страницы
Напомнили и мне
. об истине простой:
Что счастья нет без боли,
. что смех придёт сквозь слёзы,
Как сквозь дожди приходишь
. к ласкающим лучам.
И называть любовью
. любое – страсть иль грёзы –
Не можешь, если плачешь,
. тоскуя по ночам.
Так не называть мне дружбой
. весёлые попойки
И обещаний щедрых
. сентиментальный час...
Я дружбой называю
. все ночи беспокойные,
Все думы неспокойные
. о дне, бегущем в нас.
* * *
. Константину МЕДВЕДЕВУ
Ты подарил мне
. листья в синеве –
Они повисли,
. упадая в осень...
Слетят они –
. так движутся во сне
Немые птицы –
. ускользающие слёзы.
Не потому ль не плачется?
. В тумане
Всё удаляющихся в небо синих гор...
Как хорошо,
. что нас окно обманет, –
И в сумерках
. растает разговор.
* * *
Просыпался я – снова в испуге,
Как ребенок, крутя головой...
Будто снова я в замкнутом круге-
В чёрной точке мишени большой.
Как бывает – тараща глазёнки,
В ночь глядится ребёнок, как в сон...
В этот миг перепонкою тонкой
Он от смерти ещё защищён.
Вопрошаю и я – пусть бессвязно,
Сон боясь свой навек упустить,
Словно в чаще – во тьме непролазной
Ариадны теряю шершавую нить.
Кто ответит?
. Кто нас успокоит? –
Мать услышит, как плачет дитя
(Может, с нами во сне кто глаголет?)
Может, в снах есть познанье иное?
Это дни, словно сны, пролетят...
Может так? –
. И опять испугаюсь,
Тьмой и светом далёким разъят.
Колыбелька как будто другая.
И простынки как будто летят...
... Просыпался я вновь среди ночи,
Как ребёнок, просил мне помочь.
Но кого?
. И в кого свои ясные очи
Я незряче вперял в эту ночь?
* * *
Меня пустили по миру –
Ищи, мол, ветра в поле!
Нет у меня ни номера,
Ни имени...
. Есть воля!
Не дадено мне посоха-
Сгнил, говорят, в символике...
Что ж, – не идти мне по суху,
По жизни, с видом голеньким.
И нет сумы – и ни к чему:
В ней поместить ли годы?
А подаяний не приму, –
Вот именно, что гордый!
Пусть будет спутницей луна,
Гусей ли вереница...
«Не дай мне Бог сойти с ума!
Не дай душе забыться».
* * *
Географ прошлого –
. романтик и фантаст –
Завидую тебе, великому знакомцу,
Когда – от книг устав,
. твой дальнозоркий глаз
Желал воочию обнять
. всё то, что видит солнце.
Ещё не видя, ты воображал
Заморское – какое? – чудо света.
И вольный ум тебя невольно подвигал
На все четыре стороны ответа.
Твой символ – парус.
. Твой девиз – «Вперёд!»
Не зная края – можно разогнаться!
В разгоне этом – вдохновения полёт,
Надежда, вера многих наций...
Да, человек прошёл великий путь,
И этот путь теперь уходит в космос...
И всё затем, чтобы постигнуть суть
Своей души –
. да, с высоты сегодняшнего роста.
* * *
. Китайскому художнику
. ЦИ БАЙ-ШИ
Спасибо, Вам,
. Учитель,
. я прочёл
Картины ваши...
. Буду откровенен:
Я в них сквозь ваше озаренье
Тропинку к сердцу своему нашёл.
Она едва намечена в той дымке,
Что над водой встаёт
. и движется к ветвям
Цветущей вишни,
. выше...
. и в вышине остынет,
Едва приблизившись к горам.
Пусть в лодке там
. сидит притихший мальчик
И ветер камышей
. пододвигает чёлн...
Я что-то многое, наверное, утрачу –
Сквозь время
. проступает
. мрачный холм.
Не замочив руки,
. не ощутить тепла
Родной реки –
. прозрачной...
. и холодной...
Там,
. где темнеет тиной
. глубина
И начинается картина
. небосвода...
Всё дальше
. свитка шёлковый рассказа
Меня уводит...
. Бесконечный путь...
Но дальше я невидимое глазу
Боюсь душой неопытной вспугнуть.
И потому туманен отклик мой.
Не дрогнет кисть,
. и взгляд не шелохнётся...
А между тем
. всё движется!..
Как в комнате пустой
Наедине с собой
Вдруг человек очнётся.
* * *
Почему я всё чаще молчу?
Почему так грущу некстати?
Я тебя приручил к плечу, –
Я об этом мечтал, не так ли?
Ты свои укрощала крыла,
На плечо моё тихо слетая,
Как в гнезде, ты под ним жила,
Птица сильная, молодая!
Так чего же другого желать,
Слушать твой голубиный лепет
И, как сердце живое, ласкать
Твоих крыльев покорный трепет.
Отчего же всё чаще молчу?
Отчего так грущу некстати?
Я тебя приручил к плечу...
Научи же меня летать ты!
СТРАНА СЛЁЗ
Осыплется ли снег с ветвей
Ночной порой...
. Во сне ли кто заплачет...
Всё слышное вдруг отзовётся в ней.
Мирское в ней
. совсем иное значит.
Всё светское –
. все блески и гирлянды,
ненатуральный и натужный смех, –
Наносят ей невидимые раны...
И осыпается в ночи холодный снег.
То как свеча горит – неровно, зыбко,
То спит, всю полночь до небес объяв...
Зверёк, играющий в снегу, – её улыбка!
Раздумья движут корневища трав.
Во гневе в точку чёрную сожмётся,
И пули нет смертельные её!
Грустит... –
. знать, птицею вернётся,
За триста лет вперёд.
АЛЕНЬКИЙ ЦВЕТОЧЕК
. Современная сказка
I.
Не причиню я боли большей,
Любить тебя – жестоким быть...
Как жизнь свою прожить мне дольше?
Желая смерти?
. Смерть забыть?
II.
Не я один цветы живые
Люблю и украшаю стол,
Забыв, что где-то полевые
Собою украшают дол.
Наверно, лучше было бы в долине
Поставить дом свой...
. И любить гулять.
Писать с натуры. И картины
В далёкий город высылать.
Вдыхая запах медоносов,
Быть может, самых древних на земле
Жить с ними также мудро, просто,
Не зная о добре и зле.
И умереть* в свой час осенний,
Все соки возвратив земле,
Так умереть, как умирают тени,
Теряясь на закате в зимней мгле...
* Эта строфа – пророческая: Саша погиб в воде поздно вечером 16 ноября, возвращаясь по тонкому льду городского озера с ул. Машинистов на ул. Данилина...
III.
Срезан был я ножом блестящим –
В самый цвет погибают в лугу! –
Но я слышу – живу! – незрячий,–
О проклятье! Я так не хочу!
О, откуда летит дыханье
Чьей-то юной и нежной души?..
- Почему он так быстро вянет?
- Видно, я подарить поспешил,
Лучше б я тебя уnром ранним
В поле чудное это сводил...
* * *
. Тарасу Шевченко
Путник сидит у дороги,
Что же сидит он один?
Море – последним порогом –
Синь разливает пред ним.
Горький пучок полыни
Пальцы стирают в труху...
Что там, в мелеющей сини
Вспомнилось вдруг старику?
Может, пугает высокий
Птичий неведомый путь?
Может, пред дальней дорогой
Сел на песок отдохнуть.
Что там пригрезилось остро?
Какую постиr глубину, –
Что, как дитя, полуостров
Дышит в затылок ему.
Ветр над ним затихает,
Тихо кол ы шет траву.
Скоро ли в новые дали?
Небо размыло черту.
* * *
Забываю любви слова,
Забываю прошедшее лето...
Для чего я живу, как трава,
Тихо радуясь влаге и свету?
Кто я? Что я несу в себе?
Что начнётся со мною отныне?
Подарю ли я жизнь земле,
Превращу ли её в пустыню?
Может, я – смертоносный снаряд,
Сам не зная, которое лето
Жду, когда меня снарядят
С кем-то встретиться напоследок.
Может, я крайний у рычага?
Может, – спасительный скальпель хирурга?
Кто ответит мне наверняка,
Кем сойду я с последнего круга?
Может, я не узнаю об этом,
Может, мой не настанет черёд,
И никто в то последнее лето
даже имени не назовёт.
Как разведчик в чужой стороне,
Я своё забываю имя...
...Кто разбудит былое во мне
Заклинаниями простыми?
ВИШЕНКА
Всего одна вишенка
На дереве моём,
Что посадил я прошлым летом.
Всего одна вишенка
Июльским днём
Горит багряным цветом.
Кровиночка малая,
Капелька алая,
Значит, жива!
Тугая и крепкая,
Хмельная и терпкая,
Как ты, наверно, сладка!
Всего одна вишенка...
Сад мой раскидистый
Снег завалил.
Розовый цвет весь –
Корочкой льдистой,
Ветви мороз прихватил.
Плакали окна,
Глядя на ветки,
На неожиданный снег.
Мокла планета
Без человека
В некалендарном сне.
Кровиночка малая,
Ягодка алая,
Как ты осталась жива?!
* * *
Ветвей каллиграфическую лёгкость,
Дождя прозрачные чернила
Ты в опрокинутые стёкла,
Фотограф первый мой,
. ловила...
Смеялась ты, нацеливая око
Зеркал наклонных,
. чтоб я не видел,
Как глубоко-глубоко
Я тебя обидел.
И мир переворачивался,
. плыл
Рекою талой, льдинками светлея...
В передвижениях толпы
Я чем-то был похож на Галилея.
Я виноват, что в дождь осенний
Тебя, птенца, в плаще своём принёс,
И зиму всю тебя
. мои хранили стены,
И вот пришла весна –
. прозрачная, без слёз.
Но чёлки ты со лба не убираешь,
Сквозь слёзы всё равно не увидать!
Ломая ногти, ты на кнопку
. нажимаешь!
И смазан жест,
. и слов не угадать...
Я виноват – винить ли жизнь мою,
И так бывает – ссорюсь даже с нею...
Я просто птиц в неволе не люблю.
Я строить клетки не умел.
И не умею.
* * *
Мне более не страшно:
. Всё прошло...
А прошлое так страшно не бывает!
И то, что болью сердце обожгло,—
Теперь и я без страха называю.
Мне более не страшно:
. пусто всё...
Всё – облака незримого пространства.
И то, что мы с тобою в мир несём, –
Ещё позыв к исконному гражданству.
Не страшно мне:
. ещё я не родился...
Ещё не осознал значения души,
И мир ещё за кадром не открылся,
В котором мне самим собою жить.
Не страшно мне:
. есть прошлое во мне...
И в чреве прошлого скрываюсь.
Но страх теснит меня, –
И в каждодневной мгле
Я, кажется, из страха возрождаюсь...
* * *
В томительной утрате .............. ,
Прядущих нить осенней паутины,
В дыханье, что становится видней
На фоне пожелтевшей хворостины...
В плечах озябшей женщины любимой,
В сутулости утра – всё смутное прощанье.
В собаке, что продрогла ночь,
. невыразима
Любовь в глазах и супа ожиданье...
В нечаянном ли выдохе твоём,
. в каком-то жесте,
Вдруг незнакомом – я увижу осень...
И в зеркало взгляну,
. Как если б мы взглянули вместе
С любимой фотографии.
Фата и розы.
НЕ РАССУЖДАЙ О ВЕРНОСТИ
БЕЗ БОЛИ
Когда меня весна лишила воли,
А лето соблазнило наготой,
Я о другой и не мечтал бы доле,
Когда б любимая всегда была со мной...
Но в летний зной легко сгорают листья,
Трава не держит самый лёгкий след,
И в небе – безнадёжно чистом –
Всё ненавистней раскалённый свет...
Плоды сгорели, сока не набрав,
Некстати лень свалила водоноса,
В морщинах жёлтых запылённых трав
Скупые слёзы – утренние росы...
Я прозевал свой урожайный год,
Дожди меня застали на распутье,
И низким оказался небосвод,
Когда друзья вдруг превратились в судей...
Но осень подарила тёплый день, –
В природе мудрой есть ещё мгновенья!
И, высветив мою косую тень, –
Она мне подарила воскресенье.
Осенний луч, – как много грусти в нём, –
Последний колосок на птичьем поле!
Так свет в окне – далёком и чужом –
Вдруг прибавляет сил и воли...
Не рассуждай о верности без боли...
ДОМА
И шум дождя – природы тихий разговор
О суете людей и вечности минут –
Ложится бормотание на город,
И дорог всем домашний стал уют.
И чай с лимоном. И пирог печёный –
Давно не собирались за столом
Семьёю всей, как прежде увлечённо
Болтая, споря, может, о пустом.
О том о сём. Не главном – о житейском,
Невольно каждым жестом говоря:
Остались позади сверкающие рельсы,
И всё вернулось на круги своя.
А дождь всё льёт, шершавою ладонью
Лаская улиц тёплые тела...
И в этой ласке незаметно тонут
Опять незавершённые дела.
* * *
И этот суетливый дождь,
И ветви лип освобождённых,
Пруда заброшенного дрожь
И преломленье отражённых
В нём
. серых зданий и столбов,
Тягучий клёкот электричек,
Вспугнувших.стаю чьих-то снов,
В ночи туманной. Так привычен
И так
. неповторимо нов
Осенний миг.
. Всё ждёт покоя,
И сна, и неги, и снегов,
И чистоты, и над рекою
Сверканья ясного холмов.
* * *
Обними рукой дельфина
И прижмись к нему щекой...
Море – древняя картина,
Оживил её прибой.
Скоро где-то на востоке
Океан, как зверь, отпрянет,
Обнажённый солнцем ранним...
Оживёт в тебе желанье
Стать иным, земным, высоким...
Только рядом с другом верным
Ты всплывёшь... Увидишь камни.
Ты поверишь самым первым
В исполнение желаний.
Обними рукой дельфина...
* * *
Что делать мне? –
. прозрения не часты.
Они – как легкокрылые мосты –
Выводят из лесов – ночей ненастных –
В другие дали, дни и сны.
Что делать? В бездорожье, хлябь и стужу
Так нелегко не сбиться, и в поту
Не ужаснуться: «Ведь закружит!» –
И просеку найти и выбраться к мосту.
Прозрение тогда – как молния в грозу,
И в миг отчаянья – спасенье!
За каждую пролитую слезу
Прошу, как плату, – вдохновенье...
Придёт оно – и Млечный Путь
Вдруг вытянет хребет и остро
Наполнит светом грудь –
. и я пойму:
Земля – лишь остров!
И белым парусом уйду
В ночную глубь...
* * *
Всё возвращается...
. И в сумраке рассвета
За неизбежной тьмой
. да неизбежен свет!
И суеты – я верю! –
. безответность
Ещё не худшая из бед.
Так лбом
. к стене холодной прислонясь
И горечь слёз накапливая ком,
Ты вспомни: есть меж нами связь
В хорошем и плохом.
Всё возвращается...
. Так в замкнутом кругу
Течет живительная кровь.
Сквозь слёз зелёную тоску
Вернётся к нам любовь.
Всё возвращается,
. и всё пребудет с нами
Не разомкнуть бы
. цепь летящих дней!..
Всё, так давно сокрытое слезами
И возвращенное, –
дороже и сильней.
........................................................
ШИРОКОВ
Александр Иванович
ТРОПИНКИ УСКОЛЬЗАЮЩЕЙ МЕЧТЫ
Сборник стихотворений
Директор издательства – С. Медведев
Редактор – О. Копьёва
Технический редактор – И. Малина
Корректор – А. Оборина
© Издательство "Ирида-прос"
ЛР №071843 от 13.04.1999 г.
171150, Тверская область,
г. Вышний Волочёк,
пр. Казанский (Ленина), 59-61
тел./факс (08-233) 1-48-54
Е-mail: irida@vvol.dep.tver.ru
Отпечатано в издательском центре фонда "Ирида-прос"
Лицензия на полиграфическую деятельность:
ПД №5 0078 от 12.11.2001 г.