сап, дорогой Маримовчанин, ты что-то снова опечален,
что привело тебя в тоску, лишило допуска к куску?
мы поразительно похожи: не часто кто имеет ряд
следов на бледноватой коже, о коих вслух не говорят;
бывает искренне чудно нам, что вездесущие стада
живут по гробовым канонам, а это полная беда.
нас обложили до макушки, мол, "постарайтесь быть как мы",
мой дорогой, и я на мушке, и наши юные умы.
больные выродки двора мы, нежданный результат вины,
у нас случился сбой программы, и потому мы клеймены -
так говорят и за спиною, так говорят и напрямик,
но время славить новизною столь нами долгожданный миг!
представь, твоя неприручимость, твоя безбашенная чернь
внезапно с теми приключилась, кто не ваял в таком ключе.
представь их панику и муку, представь, как выйгрышно-бодры
средь них идём рука об руку мы, зная правила игры.
они им ранящи и хлёстки! былые подавай года,
а наши странности и блестки - одна сплошная ерунда.
но нас несчетные ряды, и мы вдохновенны сообща.
разгоряченно-молодые стремимся, верой трепеща.
я не зову вас к нападенью, к отпору или злым словам,
не дело - оставаться тенью, когда доступно больше нам.
я не про грозы революций, я про частички из души,
ведь наши имена поются, ведь сокровенное дрожит,
его лелеем на ура мы, не становясь при том лютей,
мы - никакой не сбой программы, а кладезь мыслей и идей,
мы прячем души, прячем лица, хоть так приветливы они.
мой дорогой, давай делиться,
давай вылазить из тени.
нам уже многое сказали. мы столько слышали "долой",
что я бы не стояла в зале, а укрывалась б вязкой мглой,
я бы отчетливо молчала, не млела бы в потоке фраз,
я испугалась бы начала, а ведь начало только раз.
забудь волнения былого, впредь не должно быть и следа;
наш базис - штрих, движенье, слово,
наше дальнейшее - года,
тебе подскажут и помогут; объят стремленьем, - говори,
и выбирай лишь ту дорогу,
что четко ёкает внутри.