«Граф Колин»
Комическая пиеса в 1 действии
От автора
Эта «пиеса» выросла из трех корней:
— из разговора нашей дачной компании о том, что нам пора бы поставить дачный спектакль;
— из моих воспоминаний о периоде работы в авторской школе А.Н.Тубельского, где ежегодно в октябре проходили и проходят Лицейские вечера со спектаклем, посвященные Царскосельскому лицею, в одном из которых я играл в отрывке из «Графа Нулина» мужа Наташи и произнес роковую фразу: «Наташа! Там у огорода мы затравили рЫсака…»;
— из знаменитой фразы из К/Ф «Здравствуйте, я ваша тетя» : «Она еще и пьет! Этим надо воспользоваться!» (за дословность не ручаюсь).
Выросла за два дня, потом слегка подрезалась и прививалась и дважды плодоносила .
Действующие лица:
Любаша — помещица (дачница) средних лет.
Ее муж, отставной бригадир, ныне чиновник.
Параша — горничная и наперстница Любаши.
Граф Колин — столичный франт и повеса.
Гувернер — французик с собачкой.
Дворня.
Зрители, они же народ.
Автор
Вступление
Я открываю том стихов,
И смотрит с титульной страницы
Кудрявый, строгий, узколицый,
Бессмертный Пушкин в даль веков.
Узрит ли он, как перьев тыщи
Иль ручек шариковых тьма
Игру и творчество ума
Словами на листах опишут?
Наверно Пушкин был бы рад,
Когда бы не было так грустно:
Иной «поэт», ища наград,
Стихи срезает, как капусту,
Из огорода своего,
А чаще, все же, из чужого,
Везде кричит, что это ново,
Не зрели Вы еще сего…
Но есть особая статья
И есть особая задача,
Сюжетец в шутку облача,
В нем все слегка переиначить.
И автор, если жив меж прочих,
То, в чем здесь соль, тот час поймет,
А если нет, то в огород
Никто уж камешек не бросит.
Вот и сегодня Вас, читатель,
Вернее зритель-театрал,
Мы приглашаем в скромный зал
На наш любительский спектакль.
А Александр терпеливо
Снесет наш шумный балаган
И гнева смирит ураган,
В буфете выпьет кружку пива.
А мы же в меру скромных сил
На «Нулина» не замахнемся,
Мы чуточку лишь обопремся
На то, что Пушкин нам открыл.
Действие первое, оно же последнее.
Под сенью «Нового прогресса»
В глухой коломенской тиши
Бывал известный всем повеса,
И в нем не чаяли души
Все наши местные девицы,
И их мамаши, боже мой,
И перезрелые вдовицы,
Еще довольные собой,
И даже жены с цепью рабской
Бросали взор украдкой в даль,
Не едет ли его коляска,
И на плечах терзали шаль.
А он бывал здесь мимоходом,
В столицы едучи иль нет,
И отворачивал лорнет
От скучных лиц и куч навоза.
Но вот однажды — что да случай —
Его аглицкий экипаж
Скользнул с дороги в глины кучу
И потерял свой антураж,
И колесо, и дверцу справа,
А сам повеса лишь синяк
Имел на щечке, Богу слава,
К нему прикладывал пятак.
А случай сей был возле дачи —
Так модно нынче называть
Усадьбу с гумнами в придачу
И огорода соток пять —
Одной помещицы при муже,
Тот был в отставке бригадир,
Теперь в конторе крупной служит,
В летах, но первый из задир.
Частенько отбывал верхами
В служебный якобы вояж,
Но клал флакончики с духами
Он в свой дорожный саквояж.
Хотя скажу Вам все же честно,
Что пару ружей тоже брал
С запасом пороха. Известно,
Тут на купца медведь напал.
И что за случай, все совпало:
Хозяйка дома, мужа нет,
Повеса удручен немало,
Тут дачу видит в свой лорнет.
Хозяйка — назовем Любашей,
Так муж ей нежно говорил,
Когда свой поцелуй дарил
И отбывал под звуки марша —
Глядит в окно и видит — ах!
Граф Нулин, был же он в стихах,
Так назовем его граф Колин.
И автор цел, и зал доволен.
Любаша
— Параша, пудру, крем, белила
И самовар тот час согрей.
Сама к дороге, сделай милость,
Беги к коляске поскорей
И позови приезжих в гости,
Любезность все же прояви
И как на рынке не ори,
Свою привычку эту брось ты!
Параша
— Ну, матушка, чего за спешка!
Чай не сбегут же, нет причин.
В окошко высуньтесь, потешьте,
Взгляд томный бросьте на мужчин.
Там некий франт, а с ним французик
Иль вовсе грек, не разберешь,
Ишь пиджачок на нем кургузый…
А мимо дачи не пройдешь.
Параша к двери, а Любаша
В волненье комкает платок
И, плюнув, туфельки носок
От пыли трет. Ей очень страшно,
Что пред приезжими она
Дурна предстанет, не модна.
Граф Колин с гувернером подходят к воротам дачи.
Граф
— Что за причудливое зданье,
Из камня вроде бы фасад,
В окошке милое созданье
Мне посылает томный взгляд
И глазки строит, ручкой машет.
Была б столичных штучек краше,
Коль завилась бы помодней.
Идем же, милый друг, скорей!
Гувернер
— Шерше ля фам!
— французик молвит
Взгляд карих глаз туманом полнит.
Навстречу в воротах появляется Параша.
Параша
— Мы просим Вас любезно, барин,
Быть под защитой этих стен.
Вы ж не китаец, не татарин,
Нас не обидите ничем.
Входят в дом,
— Ступенька, ка бы ни споткнулись
Вы невзначай, Вот гардероб.
Здесь лучше бы чуть-чуть нагнулись
И не зашибли бы свой лоб.
Вводит в гостинную. Те же и Любаша.
Граф (тихо)
— Мон шерами, какая прелесть.
Стройна, хотя не первый цвет,
И, если взору все же верить,
То дамочка уж средних лет.
Любаша
— Прошу гостей вот в эту залу.
Параша, вещи отнеси.
Здесь места нет конечно балу
Но все ж уютно…
Граф целует ей руку.
- Гран мерси.
Что приключилось?
Граф
— Незадача,
Сломался новый экипаж.
Здесь не найти форсайт-гараж,
Кузнец сгодился б на удачу,
Искусный в тайнах мастерства
Колесных спиц починки сложной.
В двери поправить места два
Конечно было б тоже можно.
Любаша
— Наш Ферапонт по части этой
Не знает равных в целом свете.
Граф
— Вы здесь одна в усадьбе сельской?
Любаша
— Нет, что Вы, с мужем я живу.
Сейчас в отъезде в город N-ский
Дня через два его я жду.
Прошу чайку отведать с нами
С горячим хлебом и медком.
Мы в ульях пчел разводим сами.
Наш пасечник здесь всем знаком.
Потом обедать. Не судите,
Что мы живем совсем в глуши.
Вы все, что подано, съедите,
А пышки — чудо хороши!
Граф
— Хоть я не голоден, но все же
Хочу отведать Ваших блюд.
Готов узнать, что подают
У Вас, ценителя нет строже.
Так, с разговорами про жизнь
Отведан чай, и мед, и булки.
К обеду ж снова закоулки
В желудках для еды нашлись.
Уж стол накрыт, закуски, вина…
Витает дивный аромат,
Без разносольности картинной,
Но аппетит всем блюдам рад,
Как будто Строганов, ей-ей,
Стоял у кухонных дверей.
Вино неспешно подогрело
И мыслей ход, и жажду тела.
Обед закончен. Табльдот
Сукно зеленое подставил
Под карт колоду. Он направил
Беседу в новый поворот.
Любаша
— Вы не хотите ль закурить?
Есть чубуки и выбор трубок.
Сигарный дым считаю грубым
Табак аглицкий не затмить!
И, взяв из шкапа носогрейку,
Засыпав горстку табака,
Искала через дым лазейку
Для глаз в душистых облаках.
Но молвил граф:
Граф
— Привычку эту
Не чту я. Предпочту клерету
Стакан поднять за этот дом
И за хозяйку в доме том.
Любаша
- Клерет не надобно искать,
Сейчас велю его подать.
Клерет принесен. Любаша сама разливает его в стаканы, закуривает снова трубку и, чокаясь с графом, залпом пьет, видимо случайно прижимаясь к графу коленом.
Граф
— Табачный дым так ароматен.
Тихо гувернеру:
- Ведь целый хлопнула стакан!
Мне поворот такой приятен.
Что за экзотика!
Гувернер
— Требьян!
Граф
— На брудершафт, пожалуй, выпью,
Налей, Параша, нам вина.
Граф и Любаша пьют и целуются.
Граф (шепчет)
— Мурашки побежали сыпью,
Сему томление вина.
Неожиданно часы в гостинной бьют 10 раз.
Любаша вздрагивает и как будто трезвеет.
Любаша
— Простите, граф, но нынче поздно.
Вам приготовлена постель.
Вы не воспримете серьезно,
Что на заре дудит свирель,
Сбирая стадо к луговине?
Вы не гоните прочь свой сон.
Коровы, право, не повинны.
Свирель нежней, чем громкий звон
Часов в гостинной. Их отключим
И завести к полдню поручим.
Все встают. Графа с гувернером Параша отводит к их комнате, затем возвращается и ведет Любашу в спальню. Граф чувствует некую досаду. Он взбудоражено разговаривает сам с собой.
Граф
— Хозяйка пьет, вот это чудно!
Пожалуй, я доверю судно
Его судьбе и поплыву
По волнам к берегу тому,
Где в кущах на перине нежной
Хозяйка может ждет с надеждой,
Что я в объятия приду.
Все, решено, иду, иду!
Граф со свечой идет. Потемки
Стремится пламя разогнать.
Дверь скрипнула. Как под поземкой
Белеет пышная кровать.
В перинах мается Любаша.
Граф вперил сладострастный взгляд,
Терзая ворот у рубашки.
Цель близко. Нет пути назад.
Граф
— Горит желаньем! Диво, диво!
Так манит белизною рук.
Ведь все ж была со мной игрива.
Зачем терпеть терзанье мук.
Вот шаг, другой, но этажерка
Вдруг на пути его стоит,
И колокольчик, словно жертва,
Пав на пол, громко дребезжит.
Глаза Любаша открывает
Пред нею, словно демон, граф,
Крик в горле в страхе замирает,
Простерла руки, чуть привстав.
Граф
— Как, ты меня желаешь тоже?
Сейчас тебя я утолю
И будь что будет, сцены позже.
Сейчас я, кажется, люблю.
Но тут стакан, задетый локтем,
Штаны у графа обмочил,
Как фокусник на сцене ловкий,
Он пламень страсти погасил.
Граф в панике бежит из спальни,
Уж следом шум шагов недальний.
Граф (шепчет хрипло)
— О, Боже, что же за конфуз!
Что тут подумает француз?!
И как нелепо все сложилось,
Как утром уповать на милость?
Граф в спальню. В свете ночника
Колпак в полоску на нос свешен,
Француз похрапывал слегка,
Обняв собачку. Сон безгрешен.
Граф успокоился от дрожи,
Сухую пару панталон
Достал, открыв сундук дорожный,
Лег на кровать и канул в сон.
До утра мучали кошмары
Беднягу графа. Водяной
Его тащил с русалкой старой
За фалды фрака в омут свой.
Из самовара шут развязный
Ему грозил и хохотал.
Стакан огромный, мутно-грязный
Его как муху накрывал.
Хозяйка ж на своих перинах
Спросонья силилась понять
Что тут стряслось, но руки вскинув,
Все вспомнив, стала хохотать.
В спальню входит растрепанная Параша.
Параша
— Хозяйка, что тут за Содом?
Из спальни тень метнулась скоком.
Проснулся, кажется, весь дом.
Видит лужу на полу
—Тут не потоп ли ненароком?
Любаша
— Ты не поверишь, граф тут был!
Весь красный, видно возбужденный.
Стакан с водою оброненный
Мгновенно остудил весь пыл.
Он прочь бежал, а я сначала
От ужаса чуть не упала!
Параша
— От ужаса иль от вина,
Не знаю. Графа же вина
Здесь очевидна. На заре
Я расскажу всем на дворе.
Параша уходит. Хозяйка снова ложится, выпив для успокоения еще вина.
Утром смущенный граф спускается к завтраку. Любаша из-под ресниц наблюдает за ним, но о ночном происшествии не заговаривает. Успокоенный граф, оправившись от смущения, мирно беседует с Любашей за столом.
Любаша
— Вы, граф, надолго ли в наш край?
Наверно скучно здесь без света
С балами, с дамами в каретах?
Здесь скука, там наверно рай?
Граф
— Помилуйте, ведь так нельзя!
Там скуки больше, все приелось,
А здесь свобода и веселость,
Чудесны виды, все друзья.
И запросто, без церемоний
Общение накоротке,
А там, как пес на поводке,
Там чувствами никто не тронет!
Любаша
— Ах, чувствами…
Но тут во двор
Коляска въехала. Хозяин
Спешит в свой дом. Граф, словно вор,
Покрылся каплями испарин.
Дверь распахнулась. Чуть привстав,
Хозяйка молвит:
— Это граф,
Проездом, Колин…
Муж
— Рад я очень.
Обращается к жене
— Любаша, нынче, что за осень!
Я по дороге заскочил
К приятелю. Был очень мил
Приятель мой. Мы с ним решили
Охотиться, собак спустили
И поскакали по полям,
По перелескам, луговинам…
Трубили роги. Путь недлинным
Наш оказался, вот добыча!
Ей не уйти, таков обычай
И у него, и у меня.
Скакали вровень два коня.
Любаша! Там у огорода
Мы затравили рысака!
Любаша, с отчаянием в голосе
— Вот Бог послал мне чудака!
Рысак в конюшне!
Народ смеется
— Смех народа…
Воспользовавшись сей ошибкой,
Граф поднялся из-за стола
И, ретируясь очень прытко,
Промямлил вежливо слова,
Что благодарен за приют,
За угощенье и за помощь,
Что век любезность будет помнить…
Ему крестьяне подают
Его сундук. Француз на козлах,
Карета тронулась спеша…
Муж
— Ты графу помаши, душа.
Как чудно ароматен воздух!
Последний перестук подков,
Граф им махнул и был таков.
А за обедом все Любаша
Про графа мужу донесла.
Не покраснев, бумага наша
Не передаст его слова.
Я опишу лишь часть из них,
Что не испортят скромный стих.
Муж (гневно)
— Я записному бонвивану
Пришпилю кое-что к дивану…
В крапиву задом посажу…
Свинячий хвостик привяжу…
Пускай дивится весь народ,
Как скачет задом на перед
На злом козле твой протеже,
С метлой и в полном неглиже…
И в том же духе, так мол так…
Но вскоре пыл его иссяк,
И муж французским коньяком
Запил застрявший в горле ком.
А что же граф? Над ним смеялись?
Нет, что Вы, все вокруг признались,
Что просто граф попал впросак
И было б все совсем не так,
Когда бы граф так не спешил
И придержал любовный пыл.
Сдала б хозяйка бастион,
И графу бы ключи вручили,
Да и Парашу б не забыли,
Когда б имел неделю он.
Была б «ламур тут де труа…»
Вот нравы! Или все игра?
Я не берусь судить об этом,
Сие не дело для поэта!
Дача. 2012 г.