Легонько скрипнет дверь разбухшая,
Шмыгнёт мальчишка поутру.
- Куда?! - с полати дед, - Не слушаешь?!
Дед кипятится: "не к добру".
(В сенях запасец рыбки вяленой,
Да спрятан в подпол сала шмат).
- Смотри мне, шкет, на сало пялиться!
Вот матери скажу… Эй, мать!..
Постится дед. Под жёлтой кожею
Лишь остов из костей да жил.
И сам на смертный грех похожий он,
А видишь… сына пережил…
У старика свои понятия,
Да тянут за душу грехи.
А мальчуган – помощник матери,
Хоть маловат ещё да хил.
МалОму не до сала. Хочется,
Но знает – пост и есть нельзя.
Уж лучше с голодухи корчиться,
Чем в душеньку впустить «изъян».
Дед лается для пущей важности,
А встать не сможет: нет ноги,
Но чтоб дразниться и куражиться -
Об этом думать не моги.
Серьёзный малый, хоть и недоросль,
Нет в мыслях капли баловства,
Растёт в лишениях и в бедности,
Худющий, в чём душа едва…
Его глаза отца не помнили -
Давным-давно прибрал погост.
Воображенье неуёмное –
Отец кудряв, огромный рост!
"Родитель… боль неизлечимая...", -
Окутает ребёнка грусть.
А мамка – самая любимая!
Неласкова порою пусть.
Неглуп малец, нуждой воспитанный,
Он ласки ждёт, а нет, так нет…
Вот Пасха скоро! Дни подсчитаны.
И подобреет даже дед,
Когда кусочек сала с хлебушком
Во рту беззубом пососёт
Да перекрестится на небушко,
Поговорит с внучком про всё.
Истают дни поста голодного -
Позволит пострелёнку мать
Остатки мёда прошлогоднего
Со дна кубышки соскребать.