ЖивИ мы вечно, был бы смысл лечиться,
А то ведь год туда или сюда,
Так, в пору на лекарствах разориться,
Чтобы понять - болезни навсегда.
Мы в курсе дела, наша медицина,
Таких достигла призрачных высот,
Что если раз в году кольнул вакцину,
Год, никакая гадость не берет.
Но если, что имеешь за душою,
Тебя в тех кабинетах так припрут,
Так лихо поработают с тобою,
Что тысячу болезней, враз, найдут.
Потом ты будешь долго удивляться:
«Ну, как я до сих пор еще живой?,»
За жизнь твою, чтоб начали сражаться,
Должны течь деньги горною рекой.
Но, наконец, придет и то мгновенье,
Как станет ясно, всем, что ты банкрот,
И сразу ощутишь выздоровленье,
Твое здоровье, вновь, к тебе придет.
В России сроки жизни возрастают,
Пенсионеров некуда девать,
И в думе, вновь законы сочиняют,
Что надо, мол, проблему-то решать.
Всей думою они закон рожают,
Чтоб лишнего не жил у нас народ,
Таблетки чуть еще подорожают,
И кто не купит, стало быть помрет.
В Союзе, бывшем, было все от Бога,
Тогда мутанты были не в чести,
Что Бог послал мы ели и немного
Здоровья умудрились припасти.
Я деда знал, был дед тот пчеловодом,
Он восемьдесят прожил долгих лет,
И по свободе, как-то, мимоходом,
Взял, посетил врачебный кабинет.
Старик сказал: « Шум мучит, после секса»,
«Вам сколько вы сказали полных лет?,
Что? Восемьдесят? Живы все рефлексы?
Так это вам аплодисменты, дед!»
Кому за семьдесят, для вас пишу я тексты,
Желаю вам до смерти не болеть,
Храните до конца свои рефлексы,
Чтоб под аплодисменты – умереть.