Дорогая мамочка, пишу тебе письмо перед самым отъездом в армию.
Сейчас вечер, я только что возвратился из школы, где получил документы. Поужинал, и сижу один, т.к. папа пошел получать хлеб по повестке. Сижу. Думы бегут одна за другой. Вспоминается недавнее прошлое с его ужасами, перед лицом настоящее, а будущее, Бог весть, - что покажет.
Последний вечер… Завтра утром придется проститься с папой, оставить его одного, и таким же остаться самому. Ну это – не беда. В эти дни меня особенно гнетет мысль о моём бывшем отношении к тебе. Мамочка, если бы ты знала, каким камнем лежат у меня на сердце все те оскорбления, которые я нанес тебе. О чем я тогда думал? Теперь все время я чувствую над собой упрек за свою грубость и дерзость, и потому, очень прошу тебя: прости, ибо все то я делал по неразумию моему. Последнее время (в Ашхабаде) я учился в десятом классе. В свободное, от уроков время, ходил в читальню, по воскресеньям и праздникам посещал церковь. Дорогая мамочка, скажу тебе, что я верую в Бога, и сомнениям места нет, ибо всё то, что с нами бывало, изгоняет всякие сомнения. Мамочка, если бы ты знала, как легко жить с верой. В ней всегда утешение. И я не сомневаюсь в том, что и ты веруешь, не правда ли? Веруй! И мы всегда будем вместе.
В настоящее время, уходя в почти самостоятельную жизнь, прошу твоего благословения. Тебя же, моя дорогая, обнимаю и крепко, крепко целую.
Твой Геня.
25-го января 1943 года.
г. Ашхабад
(письмо написано 17-и летним юношей на тетрадном листе в «синюю линеечку», фиолетовыми чернилами, красивым, каллиграфическим почерком; по всей вероятности оставленное для передачи маме, поскольку отправить его в г. Дебальцево он не мог, город был еще под немецкой оккупацией)