Ко дню Победы
Америка воюет хорошо,
Британия воюет так умело –
За срок короткий город весь
В руины превратить сумели!
Все улицы изранены войной
Разбиты церкви, площади, мосты,
Театр в руинах, Цвингер весь пустой,
снарядами пропаханы сады…
Хотели Дрезден уничтожить весь,
Ну, по-просту, стереть с лица земли,
Бомбили просто так, и там, и здесь,
Когда советские войска в него вошли.
Сейчас, конечно, город восстановлен,
Наверно, краше стал, чем даже был!
Но вдруг мой взгляд случайно остановлен –
Рок времени нам надпись сохранил –
«Музей проверен. Мин здесь нет!»
И подпись – «Проверял Ханутин»
Такой «автограф» на одной из стен
Читают в Цвингере всех наций люди!
А я горжусь, и мокрые глаза –
Америка здесь ад в войну творила,
А русский, наш простой солдат,
Искал здесь мину, чтобы не убила…
И каждый, кто в музей придёт,
на цоколе одной колонны
Ту надпись неминуемо прочтёт,
Хранимую там временем все годы…
13 февраля 1945 г. для Дрездена наступил Судный День. Судная Ночь, если быть точным. В 22.00 первая волна британских бомбардировщиков, состоявшая из 229 машин, сбросила на город 900 тонн фугасных и зажигательных бомб. Пожар вспыхнул практически по всей центральной части города.
Спустя три с половиной часа, когда интенсивность пожара достигла максимума, на город обрушилась вторая, вдвое большая волна бомбардировщиков.. На город высыпалось ещё 1500 тонн зажигательных бомб. Днем 14 февраля последовала третья волна атаки, выполненная уже американскими пилотами, сбросившими на город около 400 тонн бомб.
Гибель Дрездена была одним из эпизодов целенаправленного уничтожения немецкого культурного ландшафта в последние месяцы войны. Никак иначе нельзя объяснить то хладнокровие, с которым британская и американская авиация уничтожала в апреле 1945 года важнейшие культурные центры Германии. Бомбовыми ударами методично уничтожались дворцы и церкви, музеи и библиотеки.
На стене у входа в картинную галерею Дрездена сохранился любопытный артефакт, совершенно не вписывающийся в барочную архитектуру центра старинного города. Артефакт относится к 8 мая 1945 г, когда части Красной Армии вступили в центральную часть города. превращённую бомбардировщиками союзников в зону сплошных руин.
Боёв уже практически не было, однако, руины были насыщены неразорвавшимися авиабомбами. Проверять руины Цвингера – музейного комплекса в центральной части города – приказали сапёру Ивану Степановичу Ханутину.
Иван Степанович Ханутин в детстве носил имя – Исаак, а по батюшке был Соломоновичем. Имя и отчество поменял под давлением известных обстоятельств вероятно, при получении паспорта. Жил с родителями в небольшом городке Пирятине, что на Полтавщине. Перед Войной успел поступить в ремесленное училище и вместе с ним был эвакуирован в Среднюю Азию. Родители остались и погибли во время оккупации. В сорок втором семнадцатилетний Ханутин обратился в военкомат и приписав себе год, был призван в армию. Служил в разведке, потом в саперной роте. Был ранен, контужен, награжден орденами и медалями.
Проверив и уничтожив множество неразорвавшихся мин и снарядов, Ханутин оставил у выхода положенную надпись – «Музей проверен. Мин нет. Проверял Ханутин»
Первоначально надпись сапёра находилась на цоколе колонны и была сделана краской. Позднее её высекли на камнях фасада, впоследствии – накрыли бронзовой плитой с копией надписи. Но и бронзовая плита с надписью растворилась в неизвестном направлении. От неё остался только светлый контур.
Высеченная на мягком песчанике надпись пребывает в жалком состоянии. То, что «мин нет» ещё можно различить, но подпись сапёра почти стёрлась. Страшно подумать, что пройдёт ещё лет десять-двадцать и никто, кроме русских гидов, не вспомнит про маленькую песчинку, сломавшую машину по культурной зачистке местности.
«Век иной, иные нравы…» УВЫ!
(материал взят из инета)
На фото – сохранившаяся надпись о подвиге Ханутина.