Покупая Чебураху, наши родственники и предположить не могли, что вместо овчарки, как это было написано в паспорте, в графе «порода», им подсунут помесь пекинеса с дворнягой. Поэтому и кличку для него приготовили соответствующую - Зевс. Но, когда щенок стал подрастать, стало совершенно очевидно, что это не Зевс, а попросту – Чебурашка, унаследовавший от своих китайских предков длинную шерсть, выразительные, выпуклые черные глаза, вздернутую кверху мордочку, крупную нижнюю челюсть и царственную походку. От дворняги ему достался живой ум и преданность к тем, кто его любит.
Однажды его хозяевам надо было срочно куда-то уехать. Чебурашка остался на нашем попечении. Мы, работая с мужем в Алтайской геофизической экспедиции, готовились к полевому сезону. К нашему отъезду родственники не вернулись, пришлось взять Чебурашку с собой в поле.
В отряде его полюбили сразу. Вскоре он стал душой компании, его ласково стали называть Чебурахой.
Каждый вечер после трудового дня народ собирался у костра – разговоры, смех, песни под гитару. Чебураха - в центре внимания. А ему только этого и надо! Ведь пекинесы всегда жаждут напоминать друзьям о своем царственном происхождении, любят, когда их лелеют и балуют.
Когда в один из вечеров мужу пришла в голову идея поучиться художественному свисту, используя бересту, Чебураха, естественно, поддержал друга и затянул под музыку задушевную собачью песню. С тех пор ни один вечер не проходил без авторского Чебурашинского концерта.
Как-то раз один из рабочих, потешаясь над пёсиком, сунул окурок, оттопырив ему послушную верхнюю губу. Тот принял предложение и отныне стал сидеть у костра, важно попыхивая сигаретой, вызывая шутки и смех зрителей.
Отношения со мной у него сначала не заладились.
Приехав в поле, муж поставил палатку, сколотил нары, я навела в нашем временном жилище порядок, как могла создала уют. Когда после ужина, я вернулась в палатку и забралась в спальник, чтобы сладко заснуть до утра, то обнаружила в нем мокрого от росы и грязного Чебураху. В сердцах я отругала его и выгнала вон из палатки. Чебураха очень обиделся. Он шел к выходу, опустив низко голову, недовольно сопя и сердито оглядываясь на меня, не понимая, за что попал в такую немилость.
Всю ночь Чебураха не появлялся. А утром, когда я села спиной к выходу заполнять полевой журнал, то услышала сзади обиженное сопение, оглянувшись, увидела, как дверь чуть приоткрылась, появился один выпученный черный глаз, внимательно изучающий мое настроение. Мне стало стыдно и жалко друга. И я, повернувшись к нему, миролюбиво стала объяснять свое вчерашнее недостойное поведение. Кажется, он понял и простил, потому что как-то бочком втиснулся в палатку, и вскоре уже спокойно похрапывал, положив голову на мою ногу.
Примерно раз в неделю муж с Чебурахой ездили в близлежащую деревню за продуктами. Это была их прямая обязанность. И Чебураха её строго и ответственно выполнял. Стоило только Юре сказать: «Ну, что, Чебураха, едем в деревню?», как тот вперед него нёсся к машине, запрыгивал на переднее сиденье, если кабина была открыта, или нетерпеливо топтался рядом, ожидая пока его персоне откроют дверь. Важно ехал, внимательно осматривая окрестности, облаивал непутевую корову, стоящую в удивлении, как будто первый раз увидевшую ГАЗ-66, ненавистных кошек или бестолковую собачонку, пробегавшую по дороге и мешающую их движению. Короче, следил за порядком, основные заботы перекладывал на свои не такие уж и мощные плечи. Юре оставалось только рулить.
Но как-то раз одна собачка показалась ему не такой уж и бестолковой. Что-то в ней было, отчего Чебураха заерзал на сиденье и, когда Юра ушел в магазин, он поспешил с ней познакомиться поближе. С тех пор поездки в деревню стали для него еще более желанными.
Полевой сезон подошел к концу, надо было последний раз съездить в деревню. Чебураху уже не надо было звать, он четко чувствовал время командировки и уже нёсся к машине, разметая хвостом дорогу хозяину.
Когда Юра вышел из магазина, Чебурахи нигде не было. Он долго звал его, объехал не одну улицу, но того и след простыл. Надо было возвращаться в отряд. Полевики заметно расстроились, узнав о пропаже всеобщего любимца.
Уже уезжая домой, еще раз всем отрядом заехали в деревню, хотя это было не по пути, проехали по улицам, звали своего дорогого «дружбанчика» и всё безрезультатно.
Впереди предстояла долгожданная встреча с близкими людьми, но тень от потери Чебурахи легла на лица геологов и не сходила до самого приезда в Майму.