Майский вечер в Берлине. Горит огонь,
Кружит в воздухе пепел сожженных книг,
И чеканное «Хайль!» наполняет сердца золой
У кричащих в едином порыве «Зиг!»
Ты сжимаешь ручонкой мою ладонь,
Я ловлю напряженный совсем не по-детски взгляд.
Обнимая, шепчу: «Дорогая, идем поскорей домой.
Ничего не бойся. Сокровища не горят».
Полутемный подъезд. Фридрихштрассе. Второй этаж.
На столе лишь багеты и теплое молоко.
Я пытаюсь спрятать тетради и карандаш
И, как эхо, ловлю нарастающий гул шагов.
Скоро солнце взойдет. Встретит город опять рассвет,
Чтобы память стереть, проживая за часом час.
Лишь один из домов будет долго хранить секрет-
Пару тонких тетрадей с историями про нас.
И однажды в такой же весенний и теплый день,
Они снова окажутся на виду,
Чтобы миру поведать, как страшно бывало тем,
Кто носил на одежде позорным клеймом звезду.
Как сжимались ладони от резкого стука в дверь,
Как хотелось исчезнуть и спрятаться в темноте...
Рукописные тексты в огне не горят, не верь.
Их история помнит, в отличие от людей.