Ты можешь посадить меня в карман,
Арахису насыпать сверху горкой,
Кормить меня заплесневелой коркой
Откушенной от сыра пармезан.
Ты можешь заварить мне чабреца,
И в рукавичку сунуть вместо пледа,
Твоим я стану риши и соседом
И заменю и Сына, и Отца.
Тебе откроет тайны плоский мир,
Гармонию созвучий даст мауна.
Подарит счастье жить под небом лунным.
А жертва — только плесневелый сыр.
Но в пиджаке твоем карман зашит,
Объедки со стола смахнули в урну.
Ты как и все подвержен конъюнктуре,
И мир мышиный для тебя закрыт.