Ранней весной Гога Капусткин посеял сапог. Хороший, резиновый, тёмно-зелёный. Тридцать первого размера внутри и на подошве. Молодой сапог совсем. Только семнадцать луж успел измерить им Гога, и одну большую грязь. И вдруг посеял не специально. Вот как это случилось.
Сугробы на дворе были уже не очень белые и не очень крутые, рассыпчатые, как творог. Гога стал карабкаться на них по привычке, как зимой. И сразу же провалился правой ногой выше колена. Стал он ногу из сугроба тащить. Тянет-потянет. А снег ранней весной цепкий, коварный. Вот такая репка.
Сделал Гога последнее мощное усилие. И нога в шерстяном носке бабушкиной вязки вырвалась на свободу. Но сапог так в сугробе и остался. Ни туда и ни сюда.
- Эй, Гога! - послышались вдруг два одинаковых голоса. - Что ты там делаешь? Пойдём с нами лужи мерить!
Посмотрел Гога через плечо и увидел близнецов Тарабаркиных - Олю и Олимпиаду. Ответил угрюмо:
- Я вам не цапля - одной ногой в луже стоять. А второй сапог у меня застрял. Кажется, навсегда.
- Ой, да мы сейчас тебе поможем! - закричали близнецы. Были они младше Гоги на полгода и легче на три килограмма каждая, поэтому в снег не провалились. Тянут-потянут в четыре руки. Нет, не выходит. Ни туда и ни сюда. Очень коварный, очень цепкий бывает снег ранней весной.
А нога в бабушкином носке тем временем уже замёрзла наполовину. И нос шмыгал почти без перерыва.
- Горе моё! - сказала решительная Олимпиада. - Ты же простудишься тут до ангины с осложнением. Давай мы тебя будем держать с двух сторон, а ты прыгай скорее домой. И пусть тебе бабушка горячего молока даст.
- А сапог? - испугался Гога.
- Сапогов в магазине продают сколько хочешь, - ответила умная Оля. - А если у тебя горло заболит, ты новое где купишь?
И Гога меж двух сестёр поскакал домой, даже без передышек. Недаром он был чемпионом двора по игре в классики.
Ровно на середине пути Олимпиада охнула:
- Стойте! Я колечко потеряла! Наверное, там, в сугробе...
- И я тоже потеряла! - эхом отозвалась Оля.
Недаром ведь они были близнецы.
Сёстры Тарабаркины огорчённо всплеснули руками, и бедный Гога едва не потерял равновесие.
- Бежим скорее! - скомандовала решительная Олимпиада. - Может быть, ещё найдём!
Но умная Оля вздохнула:
- Колечко можно в магазине купить, сколько хочешь. А если Гога заболеет с осложнением, где мы нового возьмём?
И они снова повели прыгающего Гогу, до самой квартиры.
Вечером папа Капусткин по поручению мамы Капусткиной ходил к тому сугробу с большой лопатой. Но ни сапога, ни тем более двух маленьких колечек не нашёл. Наверное, это было заколдованное место.
А весна тем временем шла вовсю. Снег таял бурно, бежали ручьи. Воздух стал тёплым и лёгким.
И однажды утром все жители увидели, что у них во дворе на самом видном месте только за одну ночь вырос огромный тёмно-зелёный сапог. Только почему-то вверх ногами: к сожалению, людям до сих пор неизвестны законы, по которым растут сапоги.
Казалось, что в середине двора стоит огромная буква Г (вот переверните сапог и сами убедитесь, что очень похоже).
- Безобразие! - сказал пенсионер Топтыгин. - Совсем распоясались. Во времена моей молодости никакие перевёрнутые сапоги из земли не росли. Нужно немедленно ликвидировать этот стыд и позор! Ведь я именно в этом месте хотел озеленить наш двор. Я хотел посадить здесь три дерева - берёзку, рябинку и куст ракиты.
- Но позвольте! - вмешался профессор естествознания Ласточкин. - Это вовсе не стыд и не позор, как вы изволили выразиться. Это явление природы, и оно имеет такое же право на существование, как вы или я! И я решительно протестую против его уничтожения. Я немедленно сообщу о нём в Академию наук и приступлю к изучению этого уникума.
- А я, - подхватил художник Бирюзовский, - Прямо сегодня начну писать свою новую, самую лучшую картину. Я назову её "Новый первоцвет" и отправлю в столицу на выставку!
- Таких букв должно быть повсюду как можно больше! - воскликнула учительница начальных классов Четырёхклеточкина. - Желательно тридцать три. Азбука во дворах! Это будет новая методика обучения детей чтению. Весёлые уроки на свежем воздухе.
Пока жители двора спорили, нужно или не нужно, справа и слева от буквы Г прямо на глазах выросли две огромные буквы О. Без сомнения, это были потерянные когда-то колечки сестёр Тарабаркиных.
- Ого! - разом выдохнули все и замерли на месте, как морская фигура.
- Это весна! - сказал художник Бирюзовский. - Это время ОГО.
- То есть вы хотите сказать, что все остальные времена года не ОГО? - возмущённо сверкнул очками профессор Ласточкин.
- Нет, они тоже ОГО, - ответил художник. - И всё-таки весна первая, в ней всегда какое-то особое удивление и внезапность. Вот встаёте вы однажды утром и - ОГО, какие сосульки! А назавтра уже - ОГО, ручьи потекли. ОГО, скворцы прилетели, а потом вдруг первая бабочка, одуванчики под забором. Не успели опомниться - а уже сирень зацвела. И голова кругом! И всё с ног на голову!
И все вокруг зашумели, заволновались, согласились. Кругом, кругом ОГО. Ещё как!
- Слушайте моё постановление! - объявил мэр города Драгомиров. - Отныне и вовеки веков считать наш двор весенним ОГО! Здесь будут проводиться все городские праздники, и в первую очередь проводы зимы. На букву Г будем подвешивать самовар в качестве приза, и пусть смельчаки соревнуются. Возле букв О поставим палатки, торгующие блинами. А вам, дорогой Иван Патрикеевич, - обратился мэр к пенсионеру Топтыгину, - поручается озеленение улицы. Там поместится не три, а целых тридцать три дерева!
- ОГО! - довольно крякнул Топтыгин и пошёл за лопатой.
Тут Гога Капусткин и сёстры Тарабаркины рассказали добрым соседям, как было дело. И мэр Драгомиров при всём честном народе объявил им благодарность. Распорядился выделить из городской казны сумму - Оле и Олимпиаде на новые колечки, а Гоге - на сапоги. Новые, хорошие, тёмно-зелёные. Только уже не тридцать первого размера, а тридцать третьего. Чтобы на следующую весну хватило.