Вовка Калужин- мальчишка из нашего двора. Белобрысый, хилый тщедушный. Лицо у него длинное, глаза
выпучены и весь он напоминает печальную рыбу, только что вытащенную из пруда. Мы с ним не друзья. Но в последнее время он ко мне цепляется. Ходит и ходит за мной. Я, иногда, люблю побыть один. Погреться на солнышке, посмотреть на зеленую травку, помечтать. И послушать музыку из открытого на первом этаже окошка. Не то, чтобы я по жизни был одиночка. Вовсе нет. И поговорить люблю , и поиграть с друзьями в чижика или в карты. Но, иногда, хочется побыть одному. А тут вот- Вовка. Черт его подери. Прибился.
Мы с ним учимся в одном классе. И из всех учеников он, наверное, самый незаметный. Потому, что все время молчит. И на переменках по классу не носится, а сидит себе тихонько. И Тамар Иванна ему замечания не делает потому, что сразу и не сообразишь тут он или нет его. И учится он средненько, и рукИ никогда не тянет, и отвечает у доски тихим бесцветным голосом. Только при крайней необходимости.
Но бывают минуты, когда на Вовку с удивлением и недоумением смотрит весь класс. И он становится центром внимания. Дело в том, что ученикам делают обязательные прививки. Нечасто, может один раз в год. Вызывают ученика к столу и медсестра делает укол или надрез. Никому не нравится. Понятное дело. Но все смиряются. Кто с улыбочкой, а кто и без. Но никто не протестует. А Вовка Калужин- протестует. Вовка выпячивает глаза от страха, кричит и никто не в силах его уговорить. Наш тихоня делается прямо-таки буйным и медицинским работникам не остается ничего иного, как оставить его в покое. Так и уходят они, разводя руками, не солоно хлебавши. "Тяжелый случай!-думают они про себя.
Вот такой он- Вовка. Как-то подходит ко мне и говорит. В нашем подъезде показывают диафильмы. Вечером. Если хочешь, пойдем. В семь часов приходи к третьему подъезду. Двадцать первая квартира на втором этаже. Вход- двугривенный. Хорошо, говорю. Приду. Вот прихожу я к семи часам к подъезду и вижу сидят человек десять босоногих пацанов на бетонных ступеньках между первым и вторым этажами и дожидаются. И Вовка здесь. Чуть улыбается.
-А ты,- говорю,- Вовка, в какой квартире живешь?
-Здесь и живу,- отвечает он.- Это моя мама показывает кино.
Ну вот. Его мама показывает, а он тут вместе со всеми дожидается. Наконец, вошли мы в квартиру, комната большая, на полу две длинные деревянные лавки и три стула. Всем места хватит. Повесили белый экран, выключили свет и Вовкина мама стала показывать кино. Она настроила проектор и подошла к экрану. Внизу картинок был текст сказки. Фильм мне понравился. И читала Вовкина мама неплохо: отчетливо и громко. Только голос у нее был слишком строгий. И сама она выглядела строгой. Как учительница. Может она и была учительницей. Только не в нашей школе.
Вы, наверное, все читали сказку про Чипполино. Но тем, кто забыл, я напомню. В сказке рассказывается о Сеньоре- Помидоре, Чипполино, Тыкве, Вишенки. Многочисленные овощи и фрукты в сказке становятся живыми и живут своей собственной жизнью. Живут они в особом государстве, со своими законами. Тут то и развивается действие сказки. А написал ее Итальянский писатель Джанни Родари.
Вышли мы с Вовкой.
-Ну как, понравилось?- спрашивает он.
-Понравилось- отвечаю. Я то думал, он дома останется матери помогать. Лавки убирать. А он опять со мной увязался. Ну, думаю, ходи себе. Двор свободный, где хочешь там и ходи. Запретить я тебе не могу.
Мы вышли из подъезда и увидели, как два крепких мужика тащат свиную тушу к пожарной лестнице.
Вовка, как увидел свинью, побледнел, отвернулся, вот-вот его вырвет.
-Ты чего?- спрашиваю,- свинью мертвую никогда не видел?
А он молчит. Слова сказать не может. Бледный, как полотно. Думаю- какое дело свинья!
Вы спросите откуда в рассказе о городской жизни появилась свинья? А я отвечу. Неподалеку от нашего двора, на пустыре- множество маленьких сарайчиков. В большинстве из них хранят овощи: картошку, морковь, лук.
Чуть в стороне в глубь пустыря уходит другие сараи- с живностью. Тут держат кур и свиней.
Но вернемся к Вовке. Которого при виде свиньи едва не вырвало.
«Да- подумал я с грустью,- жаль парня. Мне вспомнилось, как он боялся уколов и еще больше его пожалел.
Мы подошли к нашей завалинке на асфальте и я говорю.
-Смотри, Вовка,- и штанину себе задираю,- видишь шрам на коленке.
Вовка смотрит на огромный белый рубец.
-В больнице зашивали. Большой иголкой. Заворачиваю рукав рубахи -Смотри- и показываю еще один шрам, на предплечье.- Собака прокусила. Тоже зашивали. И на лице- показываю- тут, тут и вот видишь у щеки. И все шрамы.
Мы сидим с Вовкой у меня дома. Рисуем. Обычно я друзей домой не привожу. Потому, что они шумят и всё вокруг себя разбрасывают. А мне потом за них попадает. И от мамы, и от дедушки. Но Вовка- другой. Он аккуратный и тихий. И никому не мешает. Я уже так к нему привык, что без него, словно, чего то и не хватает. Мы срисовываем картинку из Китайских сказок. Картинка красочная. На ней изображен страшный дракон и китайская девушка в необычной и яркой одежде. И все картинки в книге- необычные и яркие. И нам хочется самим нарисовать такие. Недавно мама купила новые цветные карандаши, где есть( удивительное дело!) даже и белый цвет. Я рисую, а на Вовку внимания не обращаю. Увлечен. И Вовка на меня внимания не обращает. Мы- в работе. Наконец, все. Я нарисовал. И, вроде бы, хорошо. Мне нравится. Еще раз осматриваю картинку придирчивым взглядом- один в один. Заглядываю Вовке через плечо. И не сразу понимаю в чем дело. Его картина совсем не похожа на книжную картинку. Значит моя лучше?- задумываюсь я и не могу ответить. Я смотрю еще и еще и краска приливает к моим щекам. Его дракон будто бы летит на самом деле. Он живой. А девушка повернулась так, словно хочет что-то сказать именно тебе. Тебе одному.
Я понимаю, что я срисовал картинку, а Вовка нарисовал.
-Здорово!- говорю я, - у тебя настоящий талант.
Вовка улыбается.
-У меня мама рисование преподает. Она меня научила.
...Теперь мы с Вовкой друзья.Не разлей водой.Он по-прежнему боится крови. А я, пораскинув мозгами, решил- ну и пусть. Пусть боится. Какое дело! Мы ходим с ним и на речку, и в военный городок, и в Кузовский лес. И хотя по-прежнему мало разговариваем, но нам и не нужно. Нам и так хорошо.