Тело моё,
пятьдесят уже нынче второго размера,
а может быть даже уже пятьдесят
шестого, четвертого или восьмого,
возможно, наверно, но точно не меньше,
чем пятидесятого,
в общем, огромное, тучное, рыхлое,
несоразмерное и невместимое
тело моё.
Тело моё
все еще тщится, стремится, старается,
хочет угнаться, поспеть, оказаться,
вписаться и втиснуться,
резко ужаться и снова вместиться
в какой-нибудь вообразимый объем…
Тело моё
все еще тщится, стремится, старается,
хочет угнаться за резвым и звонким, веселым и ловким,
злым и отчаянным, точным, ритмичным,
резким, решительным и прихотливым
вслед за движением неутомимым
глупой моей и совсем несерьезной души.