Глянь,Василий, выходят.
Чегой-то нашли.
Волокут мешки до подводы,
И Маруся, слышь, воет, катаясь в пыли,
Умоляет оставить хоть что-то.
Божежь мой!
Как теперь ей? Ведь трое ребят…
Что ж не спрятала, дура, дальше?
Говорила же я…
Ой, в колодец глядят
И фонарь опускают даже…
Всё!
Закончили, вроде...
Плетутся сюда...
Тоже мне, нашли богатеев…
Ванька Псивый, Никифор, один из солдат
И какой-то лысый в шинели…
Глянь, Василий,
Не он ли тогда на куски
Изрубил все иконы в церкви?
Чистый зверь…
Как земля только носит таких?
Как Господь таких только терпит?
Ишь, как зеньками водит…
А если найдёт?
Уж тогда мы хлебнём по полной…
Слышь, Василий, а может шепнул им кто,
Как ты яму копал за уборной?
Что молчишь?
Вспоминай! Никому не сболтнул?
Может, выпивши ляпнул случайно
Голодранцам дружкам или братцу свому,
Тот ведь тоже сейчас начальник,
Как-никак, большевик!
Ни кола, ни двора…
И тебя чуть не сбил с толку.
Благо, я не пустила…
Иль я не права?
Так бы тоже сейчас в потёмках
По амбарам бы шастал да по домам,
Выгребая зерно до горстки,
И глазища бы пучил, и пьяно орал:
- Открррывай живей!
Продразвёрстка!