Не подходи к двери, не отвечай на дверной звонок,
Не впускай меня опять на порог да и в свою жизнь,
Это будет соль Каспия и Арала во мне пересыхающих,
Вообщем не дай мне уткнуться тебе в широкую грудь.
Я же со своими стрессами, как эти бешенные поэтессы,
Сублимирую на бумагу пафосно, лучше не слушай меня -
Надень очередную маску улыбчивого безразличием Джокера,
Ты же знаешь, это просто Эру молнии мечет сейчас в меня.
Каждый раз затягивает мое небо черным,
Я твой лес, мой маленький Кристофер Робин,
Заколдованный лес, ты в нем Робин Гуд -
Мое богатство уж раздано городским нищим.
Каждый был мною одет, обут и согрет:
Новая одежда их лоском королей красит -
Даже и верилось, мол предо мной короли,
Да только это мара стелет гипюра вуали.
Поднимала ее осторожно с усталых глаз,
А там рябит: это город своей жизнью живет,
Моих бумажных королей пороки стали шумом,
Только разноцветные полосы, чертов glitch.
Куда все катится, опять в чужие постели:
Согрей меня, мой хороший, от всего защити,
А завтра забудутся наши ночные прогулки,
Мы будем спешить в разные города углы.
И будем там одни - я так не рисковала ни с кем.
Как тот заяц-барабанщик, из табакерки чертиком
Выпрыгнула, за ее пределы - и снова между двух,
И все огни твоего суматошного города мне огонь.
Стихи мои проступают волдырями ожоговыми:
Мне вот этого обезболивающего,
Дозу самого верного средства -
Катализатора для моих ломанных рифм.
16.08.13.