На берегах моей Куры
клубком свернулся ветер горный…
Я вышел на крутой обрыв,
твой сын, Месхети, беспризорный,
и вижу, что прощён тобой
за все мои долги и вины.
Жизнь круче, чем обрыв любой,
и глубже, чем Куры глубины…
Вот так отцы и мамы нас
прощают: эх, вы, дети, дети…
Таков и твой извечный спас,
твоё прощение, Месхети…