«И раздвоенье линий воли
сказало мне, что ты как я,
что мы в кольце одной неволи –
в двойном потоке бытия»
М.Волошин
«Ты, заслышав меня издалека
свой костер разведешь в вечеру.
Стану, верный велениям Рока
Постигать огневую игру».
А.Блок
I
По воле случая, по прихоти судьбы,
Порывом ветра тающего лета
Листок резной счастливого билета
Под ноги пал в крутой изгиб тропы.
Мы все избранники, властители, рабы
Того, в чем взору видится примета!
Будь это кошка черная иль яркая комета –
Здесь знак нам явлен тайных сил борьбы.
Сознанью моему предстал чудесный грот,
Сверкающий лучами ярких радуг
На гранях самоцветных перекрестий,
И там, где мной угадан поворот,
Слов вещих письмена на стену лягут
По высшему велению созвездий.
II
По высшему велению созвездий,
Раскинувших узоры в глади синей,
С души стирая прежних болей иней,
Я распахнул себя в преддверии известий,
Что принесут уста суровых мессий,
Под солнцем знойным, в хладных струях ливней,
Под гимн то радостный, то грустно-заунывный
Ведущих череду извечных шествий.
И вот, услыша труб далеких звуки,
Откинув все, чем был я и чем стал,
С молитвой к божеству подъемля руки,
В простом лишь рубище на суд Любви предстал.
Чтобы к костру продолжить круг восшествий
По знаку тайному в пергаменте предвестий.
III
По знаку тайному в пергаменте предвестий
Свершили поворот колеса жизни.
Закат сквозь ставни брызнул рябью линий
И оживил сухую вязь соцветий.
Я дверь открыл, впуская зов приветствий,
На стол поставил сок тягучий вишни,
Стул отодвинул в угол – третий, лишний…
Мерцали блики на каминной жести.
Звезда вечерняя под полог легкий вышла.
Седой совы мелькнула тень неслышна.
Двух лун в проеме виделись серпы –
На небе и в озерном отраженье.
Вел перст звезды неспешное движенье
По метам в капище, где древние столбы.
IV
По метам в капище, где древние столбы
Зеленым мхом укрыли след столетий,
Ковром из трав в разводах многоцветий
Прошел я, с жадностью ища своей судьбы.
И истуканы в свод уперли лбы,
За жизни всех существ Земли в ответе.
Под тяжести такой в на вечном гнете
В мученьях каменные выгнули горбы.
Но разорвав молчанья цепкий круг,
Над ковыля волной пронесся звук
Играющей охотничьей трубы.
И следом всадница сквозь аромат полыни
Примчалась властвовать в моей судьбе отныне,
По зову страстному услышанной мольбы.
V
По зову страстному услышанной мольбы
Пришла ко мне царица фей из сказки,
Лицо укрыв изменчивостью маски,
И вывела в вечерний свет гульбы.
Как в серебре, фонарные столбы.
Лучи их, словно школьные указки.
Прохожих лица пышут яркой краской,
И в инее ресницы, брови, лбы…
Она ж игру затеяла – найди!
Мелькнула шапкой где-то впереди
И растворилась в суматохе шествий.
Но мне легко беглянке вслед идти.
Я узнаю счастливые пути
По нот созвучию с рожденной в сердце песней.
VI
По нот созвучию с рожденной в сердце песней,
Что возникает в сладостных мечтаньях
О, пусть недолгих, дорогих свиданьях,
Я чувствую приход поры предвешней.
И шаг ее томительно-неспешный
По телу дрожью в первых колебаньях
Внезапно отдается. Расстоянья
В пространствах тонут кривизны нездешней.
И взору видится течение мгновений,
Как бесконечность сложных завихрений
И череда прямых несоответствий.
И отдана тревога ожиданья
Движеньем поездов вне расписанья
Песчинок струйкам из стекла отверстий.
VII
Песчинок струйкам из стекла отверстий
Вуалью нежный образ не закрыть.
Нам чашу горечи потери не испить,
Попав в одну из наших жизней версий.
Морозной надписью потоками инверсий
С громовым звуком в небе не остыть
И бледным кружевом свой след не растворить
Над миражами городов и весей.
Нам суждено по книгам сотворенья
От страсти раскалится до горенья
И в нежность погрузить клинок судьбы.
Волшебной ночью истинность булата
Узнать, ценя его дороже злата,
По притяженью лунной ворожбы.
VIII
По притяженью лунной ворожбы
Мы знаем мощь холодного кристалла.
Нам собственного жара слишком мало,
Когда в обманном окрике мольбы
Встает бездушная владычица судьбы,
Лучом терзающим протягивая жало
К тому, что днем еще искрилось ало,
Но стало серым, сдавшись без борьбы.
И чтоб тепло живое душ осталось,
Чтоб не сломали горечь и усталость,
Нам надо нежных рук не разнимать.
Нам в свете призрачном на зов Любви стремиться,
Чтоб в одиночестве ночном не истомиться.
Нам вместе быть. Нам встреч не избежать.
IX
Нам вместе быть. Нам встреч не избежать.
Дорогам нашим рядом в поле виться.
Для нас двоих одной звезде лучиться.
Одной мелодии для нас двоих звучать.
Нам не к кому и незачем бежать
Нам друг для друга выпал шанс родиться.
Одной Любовью суждено напиться.
Единой болью довелось страдать.
И если ветр нагонит горы туч,
Или пространство ляжет между круч
Пред нами злым изломом расстояний,
Пусть мир вокруг безрадостен и пуст,
Нам не забыть лобзаний наших уст.
Не вычеркнуть из памяти свиданий.
X
Не вычеркнуть из памяти свиданий.
Прожитой радости в пыли не потускнеть.
Нам будет тайно нежный голос петь,
Окрашивая златом сон мечтаний.
А наяву, под парусом дерзаний,
Сквозь волн житейских бег и круговерть,
Нам стоит только очень захотеть –
Мы свяжем нити нервных окончаний.
И тотчас в нимб подзорного кольца
Предстанет очерк нежного лица
Над временем и бездной расстояний.
И ляжет долгожданный путь к причалу,
Где алым стойки мачт заря венчала,
Двум кораблям, уставшим от скитаний.
XI
Двум кораблям, уставшим от скитаний,
Под киль слюдой легла морская гладь.
К твоей щеке приникла в брызгах прядь,
Скользя от ветра бережных касаний.
На волнах плавных бриз игрой мерцаний
Раскинул марево. Сознанье манит спать.
Штормов и бурь ушла шальная рать,
И луч звезды зажег маяк свой ранний.
Уж виден берег с купою зеленой.
Порыв доносит голос отдаленный,
Во всем разлита Божья благодать.
И кораблей усталые тела
Струя теченья зыбкого вела
Борт о борт в тихой бухте нынче стать.
XII
Борт о борт в тихой бухте нынче стать
Двум каравеллам, в бурях утомленным,
И парусам обвисшим, просоленным
Неделю в дреме свежих ветров ждать.
Команда пьянствует и не желает спать,
Ведь в трюмах темных в бочках засмоленных
Брильянтов россыпи и золотых дублонов,
На кованых ларях сургучная печать.
А капитан с прекрасную мулаткой,
По лестнице спустившись к лодке шаткой,
Сел рядом, жаркий поцелуй даря.
Но лишь младой луны родится серп,
На парусах раздутых дрогнет герб,
Глазурь зеркальную расколют якоря.
XIII
Глазурь зеркальную расколют якоря,
Рассыпав гроздья брызг, еще не скоро.
Пока же для влюбленных жарким спором
Мгновенье кончилось. Глаза во тьме горят.
Словами колкими приятеля даря,
Мулатка речь свою кидает бойко, споро,
Слезинки по щекам текут укором,
В подвесках тусклое мерцанье янтаря.
Но гнев уляжется, и упоенье лаской
Придет на смену гневу без опаски.
Их будут в пене волн качать моря.
И лишь под утро страстью изнемочь
И раствориться даст шальная ночь.
Кармин и кадмий в синь прольет заря.
XIV
Кармин и кадмий в синь прольет заря.
Труд завершен. Легли в бумагу строчки.
Осталось лишь в конце поставить точки
Последний знак, перо свое коря
За бесконечные «мечтанья», «якоря»,
Всех повторений неизбежных «кочки»,
В листке, рожденном из набухшей почки,
Сознание замерло, покой руке даря.
Но мною двигал жаркий огнь Любви.
Художники, поэты, соловьи, -
Мы все богини ветреной рабы.
Я посвятил тебе венок сонетов.
Ты озарила душу ярким светом
По воле случая, по прихоти судьбы.
XV
По воле случая, по прихоти судьбы,
По высшему велению созвездий,
По знаку тайному в пергаменте предвестий,
По метам в капище, где древние столбы,
По зову страстному услышанной мольбы,
По нот созвучию с рожденной в сердце песней,
Песчинок струйкам из стекла отверстий,
По притяженью лунной ворожбы
Нам вместе быть. Нам встреч не избежать.
Не вычеркнуть из памяти свиданий,
Двум кораблям, уставшим от скитаний,
Борт о борт в тихой бухте нынче стать.
Глазурь зеркальную расколют якоря.
Кармин и кадмий в синь прольет заря.
26-29.11.99 г.