Говорила мать: «Дерек, не ходи с Айлин ты гулять у большой реки. В той реке всегда холодна вода, там, на дне реки ждёт тебя беда».
Я не слушал мать, молод был и глуп. Вспоминал глаза, сладость нежных губ. Золото волос и улыбки свет – было с Айлин нам по шестнадцать лет.
Говорила мать: «Дерек, тяжко мне. Каждой ночью смерть вижу я во сне. Тонешь ты в реке, некому помочь. А на берегу конь черней, чем ночь».
Я не слушал мать, хохотал в ответ. Было с Айлин нам по шестнадцать лет. Ведь у той реки на исходе дня Айлин я шептал: «Я люблю тебя».
Говорила мать: «Ты смеёшься зря. Духу той реки обещал тебя твой отец давно. Айлин позабудь, уезжай сынок, собирайся в путь».
Я не слушал мать, молод был и смел. Я б любое зло победить сумел ради синих глаз, ради белых плеч. У большой реки место наших встреч.
Говорила мать: «Духи чтят завет. Жизнь отдашь за жизнь – проживёшь сто лет. Я уже стара, я к реке пойду. От тебя, мой сын, отведу беду».
Говорила мать и была права. Айлин передал я её слова. Если б мог я знать, что ночной порой Айлин за меня долг отдаст собой.
Ночью всё никак я не мог уснуть. Странная тоска душит, давит грудь. Ни в одном глазу нет ни капли сна и тревожных дум голова полна.
Говорила мать: «Дерек, мальчик мой, Айлин не пришла ночевать домой». Я искал весь день, я везде искал. Айлин у реки я напрасно звал.
А когда на мир опустилась тьма, посреди реки поднялась волна. И со дна реки вышел дух ко мне – конь черней, чем ночь с Айлин на спине.
Я рыдал, просил. Духа был ответ: «Айлин, что ты знал, в мире больше нет. Айлин не зови, не ходи к реке. Пусть спокойно спит у меня на дне».
Той же ночью я свой покинул дом, плыл на корабле и шагал пешком. Много долгих дней я провёл в пути, знал без Айлин мне счастья не найти.
Говорила мать – «Проживёшь сто лет». Я теперь старик – немощен и сед. В отчие края я вернулся вновь, здесь на дне реки спит моя любовь.
Я совсем один – нечего терять. Вряд ли обо мне станут вспоминать. В реку я войду ясным летним днём, с Айлин мы на дне будем спать вдвоём.