Накрасив губы ярко-красной помадой,
Она сожгла к чертям все свои стихи!
Спалила шторы огнем от лампады,
Ведь утром в Церкви замолит грехи.
В дальний угол той ночью рясу швырнула:
В самые дебри опостылевшей кельи.
Надела туфли на шпильке, чулки натянула…
На службе утром отмолит и разврат, и похмелье.
Распустив свои волосы, рыжую гриву,
На столах танцевала в хмелю до упада.
И лишь ночью она бесновато-красива…
А с утра она молится. И шьет штору под светом лампады.
Март, 2016