С садовыми овсянками я знаком давно. Заметить их нетрудно. В брачный период самец не только не прячется, а, кажется, нарочито выставляет себя напоказ, занимая самую высокую в степи сухую прошлогоднюю травинку. Так мы и познакомились - сначала с голосящим благим матом самцом. Было это в конце мая. Ехал я степной дорогой в сад - медленно, с открытыми, как обычно, окнами, слушая, не подаст ли голос какая-никакая пичуга. Услышав бравую песню, я остановил машину и неторопливо, чтобы не вспугнуть степного солиста, начал к нему приближаться, не забывая нажимать на спусковую кнопку затвора своего «Никона».
Певец был заметен издали. Бросались в глаза яркие, красно-рыжие грудь и живот. Горло у него яркое, жёлтое и такие же усы, вернее усищи а-ля Тарас Бульба. Птица пела до того самозабвенно, что подпустила меня достаточно близко. При приближении к «запорожскому казаку» я негромко посвистывал, и этим дополнительно его подзадоривал. Снимки получились неплохими.
Второй раз я испытал охотничью удачу в середине июня. Хотелось сфотографировать молодых птенцов садовой овсянки. Очень скоро на заветном месте обнаружился знакомый нарядный певец. Вёл он себя тихо, артистический запал поубавился, что неудивительно – прожорливое потомство нужно кормить, собирать гусениц, жучков, мух. Нелёгкая работа. Тут не до концертов. Гнездо садовые овсянки строят на земле, под кустиком или под травой. Самка роет небольшую ямку и выстилает её сухими стебельками растений. Прячут постройку надёжно, так что я не преуспел в своих поисках. Птенцов тоже не увидел. Скорее всего, они уже выбрались из гнезда, но в нашем суровом мире ещё не освоились и прятались в траве.
Зато неподалёку от самца обнаружилась самочка. Похожая на своего кавалера, но тусклее и с пестринками-чёрточками на грудке. Симпатичная. Птички внимательно следили за моими перемещениями, перелетали с бадылки на бадылку неподалёку, но большого беспокойства не проявляли, значит - отпрыски спрятались надёжно. Свидание не состоялось. Но что-то мне подсказывало, что встреча впереди. Подождём.