В многомерности телеиллюзий,
где клубком - мудрецы и глупцы,
перепутались твари и люди,
и началом венчались концы.
Те, кому бы шипеть надлежало,
и бессильно кусать сапоги,
занялись перековкою жала
на кормящие их языки.
Те, кому высочайшим судьёю
золотые давались уста,
или счёт оплатили судьбою,
или их увезли поезда.
Те, кого уминали до хруста
не влезающих в ложе костей,
почитали лежанку Прокруста
за мягчайшую в мире постель.
Никакому на свете Гудини,
с потаённым могуществом чар,
не распутать концов паутины
и запутанных с ними начал.