Врачей и слово "болею" терпеть не могу с детства, старалась расти здоровой и на мелкие болячки не обращать внимания, а большие...
За всю свою жизнь, в больнице я побывала дважды... Роддом - это случай особый... Но был случай, от которого бегут мурашки по сей день...
Но... все с самого начала...
После защиты диплома в универе, забросила меня судьба на три года в Новосибирск, в ОКБ одного из крупных заводов города.Не проработав неделю, я попала в больницу...
Питание в то время на заводах было комплексное, нам выдавали талон на комплексный обед и на молоко, положенное по условиям вредности работы. Та рыба, которую положили в тарелку, особого доверия не вызывала, но, все же, один кусочек я откусила и попробовала…
До конца дня было просто недомогание, а вот утром … Я очнулась от резкой боли в животе, соседка по комнате в общежитии была на работе … Никого из соседей я еще не знала, но успела немного сдружиться с одной девушкой с нашего отдела. Она жила на третьем этаже, я – на седьмом. Лифт не работал, и я, превозмогая боль и тошноту спустилась к ней сообщить, что на работу сегодня не выйду. Она уже собиралась... увидев мое лицо, аж присела. Предложила вызвать скорую, но я ответила, что отлежусь пару часов и дойду до заводской поликлиники. Как поднялась назад в комнату – не помню… Свалилась на кровать и забылась…
Проснулась в десять, и к одиннадцати утра уже сидела возле двери терапевта. Желудок прополоскала бабушкиным методом, поэтому, было значительно легче, чем утром, но лицо все же было еще бледное и губы зеленоватого оттенка.
Врач, пожилая женщина,выслушала, потом задавала вопросы и снова слушала… Ощупав живот, она отправила меня к хирургу…
Хирург, дама того же возраста, предложила лечь на кушетку и… резким движением дернула мою юбку к коленям… А, поскольку моя талия была намного меньше бедер, сзади треснуло… замки для юбок в советское время были дефицитом, но, даже не в этом дело… я благодарила себя за то, что надела длинную кофточку, иначе, из поликлиники на улицу выйти было бы просто неловко. Хирург долго мяла живот, задавая те же вопросы… И, убедившись, что мой аппендикс в порядке, отправила меня назад, к терапевту… Поддерживая юбочку, я поплелась к первому врачу…
На этом мои похождения не закончились… Я сейчас не припомню, сколько кабинетов я прошла в тот день, но меня посылали в новые и возвращали назад… Под дверью каждого я проводила немыслимое время в ожидании приема.
Время шло… И рабочий день закончился… Выводы докторов меня не радовали… В заключении значилось: инфекционное заболевание, и врачи предложили доставить меня в больницу на скорой.
Можно представить мой испуг! Неделю в чужом городе, меньше недели на работе – и вдруг-больница, я даже не знала рабочий телефон! Я объяснила ситуацию врачам, и меня отпустили домой за халатом и тапочками, благо, общежитие было в получасе ходьбы от поликлиники.
Скорая приехала за мной после восьми вечера, быстро доставили в приемный покой инфекционной больницы.
В помещении, кроме меня, ожидали приема еще молодая пара с ребенком и бабушкой. Сказать, что я долго сидела в ожидании – это ничто!!! На свою кровать я попала в половине первого ночи. Сразу заметила, что спать на ней не смогу… Кровать была с панцирной сеткой, у которой в голове, справа, пружины были оторваны от каркаса и я проваливалась вперед вправо, головой вниз, все время пытаясь удержаться руками за левый край кровати. Спать пришлось на левом боку, крепко держась за кровать. Я ничего вокруг не могла рассмотреть, так как завели меня в палату в полной темноте… все вокруг спали.
Вымотанная за день, я все же уснула….
Утро началось детскими криками… Я открыла глаза и изумилась! Вокруг меня были маленькие дети, они собрались возле кроватки девочки, которую вечером я видела в приемном покое, и общались между собой. Девочка плакала. Тут дверь открылась и появилась медсестра. Она попросила всех детей вытянуть ладошки, раздала лекарства и убежала. После ее ухода в палате начались торги, дети обменивались таблетками, выпрашивали их друг у друга и глотали…
Больше всех всегда доставалось маленькому мальчику Коле, который еле стоял на ногах, в кроватке за плетеной сетчатой решеткой. Он тянул руки ко всем и истошно кричал – дааай! Как ни странно, но с ним все делились, и, как я позже заметила, не только таблетками, но и безвкусной кашей с пресными котлетами. Коля был отказником, он попал сюда новорожденный, с матерью. Мать выписалась и отказалась от него… совсем… Его вылечили, начали оформлять в дом малютки, он заболевал снова… так и прижился… У него были большие розовые щеки и весь он был толстенный карапуз, который сам заботился о себе, видимо, внутренне сознавая, если он не выпросит лишнее, о нем, кроме него самого, больше никто не позаботится.
Через некоторое время принесли кашу, от которой я отказалась. Есть не хотелось… с позавчера…
Врач осмотрел и сказал, что надо сдать анализы. Желудок был абсолютно пустой и, когда принесли емкости для анализов, у меня их, анализов, просто не оказалось, хотя, сходить, проверить, где находится туалет, я все же решилась. По узкому коридору гуляли дети (это в инфекционке!), они заходили в гости из палаты в палату… Кроме меня, взрослых я больше не видела, не было даже санитаров. Туалет был, но в нем не было ни одного унитаза, вдоль стены в ряд стояли горшки.
День тянулся долго и нудно, есть не хотелось, живот уже практически не болел, я закрыла глаза и попыталась заснуть, все так же крепко держась за край кровати.
А ночью меня разбудили всхлипывания ребенка откуда-то из коридора. Я встала и пошла посмотреть, откуда эти жалобные звуки. Немного в стороне, в закрытой комнате напротив находилась маленькая девочка, лет пяти, она лежала под капельницей, рядом никого не было…
Под тем местом, куда была воткнута игла , висела здоровенная, чуть не с кулак, шишка. Девочка вздрагивала, и по щекам текли слезы… Она сильно хотела в туалет… Я побежала искать медперсонал. Двух молодых дам с сигаретами в зубах, гогочущими от очередной шутки, я нашла на втором этаже. Одна из них вразвалочку пошла к ребенку.
Больше я не смогла уснуть, заплакала девочка, которая поступила вместе со мной, и я просидела у ее кровати, поглаживая русую головку, всю ночь. Под утро и меня сморил сон.
Утро, как и первое, началось с детских криков, только теперь они сопровождались говнометным артобстрелом. Все бросались друг в друга какашками. Наибольшую активность проявлял Николай, так как наложил в кровать больше всех. Сидя на огромной куче, он выгребал из-под себя и не целясь, кидал в разные стороны. Я закрылась одеялом и, задыхаясь под ним, боялась попасть в эпицентр этой бойни.
Когда прибежала медсестра с таблетками, я получила в свой адрес с недовольством:
-Чё разлеглась? Давно бы встала, все убрала и пол подтерла.
У меня даже челюсть отвалилась от такого обращения. Во-первых, я еще до конца не понимала, как я вообще могла попасть в детскую инфекционку, может, у них матерей для уборки за их же детьми, не хватало, или, может, вот так подкладывают на подработку, себе в помощники??
Говорю: - Мне , за вредность, на заводе доплачивают, а отрабатывать чужую, тем более, во время своей болезни, я не собираюсь. Она, фыркнув, пошла за тряпкой.
А в обед ко мне пришла посетительница. Я долго думала, кто бы это мог быть, но все равно не угадала бы. Пришла бабушка той самой девочки. Она узнала, что мы в одной палате и попросила меня выйти. Бабушка принесла протертую морковку, арбуз и еще немного вкусностей для внучки. Я рассказала бабуле практически все свои наблюдения за прошедшие сутки и посоветовала забирать отсюда ребенка, все равно дома, под наблюдением, ей будет лучше, а то, не дай бог, с чужой ладошки съест не ту таблетку!! За разговором, я заметила большой шкаф с открытыми полками, в каждой ячейке которого лежали разные дефицитные и деликатесные продукты для детей. Неожиданный ответ санитарки о содержимом шкафчика меня поверг просто в ярость! Оказывается, ПРОДУКТЫ ЖДУТ, пока ДЕТИ ЗА НИМИ ПРИДУТ, но ДЕТИ НЕ ЗНАЮТ, ЧТО ИМ ПРИНЕСЛИ ПРОДУКТЫ, НИКТО ИМ ОБ ЭТОМ НЕ СООБЩАЕТ, а НЕКОТОРЫЕ ДЕТИ ПРОСТО ЕЩЕ МАЛЫ, ЧТОБЫ СООБРАЖАТЬ. А, по истечению дня, эти продукты необходимо выкинуть. Неплохо питается персонал!!!
Анютка, так звали девочку, совсем не ела, так же, как я. Но морковка, на вид была вкусной, я решила покормить ребенка, на своем примере. Слизнув с ложечки морковку, я прикрыла глаза и сказала: - ммм, как вкусно! Глядя на меня, девочка начала кушать.
Так прошел еще один день.
Следующий день был последним, перед выходными. И я настроилась решительно на выписку! Прожить в этом аду еще три дня, включая выходные, было выше моих сил!
Во время обхода я стала просить выписать меня, но получила категорический отказ. Врач заявил, что, пока не будет анализов, о выписке не будет даже речи… И тогда я рассказала ему, вкратце о том, что я тут увидела за два дня. А, если не выпишут, грозилась спрыгнуть с третьего этажа и уйти прямо в ночной рубашке, но не домой, а в обл здрав. И привести сюда большую комиссию… с проверкой.
После обеда я была уже дома. На больничном листе была надпись – Выписана с замечанием – отказалась сдавать анализы. А где мне было их взять-то? Я не ела несколько дней и практически не пила.
Мне было немного за двадцать… И я поклялась, что мой будущий ребенок НИКОГДА!!! Не попадет в больницу (в крайнем случае, только со мной!)
Сын давно взрослый... и дорогу в больницу, как, впрочем, и в поликлинику, мы не знаем!
17.07.2010