1.
Сыграй мне, как мокрый сахар медленно тонет в холодном чае.
Сыграй мне всем телом, тонущим в мелких струнах,
Сыграй мне, как пальцы чувствуют, как каждая клеточка замечает,
Сыграй мне неба распоротого сиреневые раструбы,
Как из рукавов льётся песня о лебеде, превращающемся в царевну,
Как гулкая зыбь фрактальна, как зыбкая боль напевна,
Как львятся шумящие волосы,
Как птицево плещутся ткани,
Как сонные крылья поют беззвучным оранжевым голосом,
Как кликает дрожь над кожей, смеясь над нечуткими дураками.
Слушай меня коленями и руками.
2.
Серебро укачать в ладонях, стоять белым, как звук.
Дождь - это как росными пальцами нервно прохлопываешь траву.
Подашься всей грудной клеткой, скормишь себя золотому льву,
И выпустишь изнутри непрошёптываемое-умирательное: "Живу".
И играть так, как будто тысячи тел резонируют и дрожат,
Будто плачешь и не надеешься, что кинутся утешать,
Будто видишь и не умеешь моргнуть и спрятать этот пожар,
Будто это банальный, единственный, искренний, страшный шанс
Что-то сказать.
3.
...if to truly listen, to truly sing.
I'm an usual silent silhouette.
I'm nothing and everything.
You're living, but I'm not yet.
I'm a quiet town. I full of ghosts.
I'm a slave of them. I'm their host.
There's nobody there, there's no one to meet.
But everyone sounds in me.