С годами он становился всё молчаливей.
Может, глупел, может, мудрел, может, ленивей.
Ослаблялись голосовые связки. Инструментом речи
Теперь был взгляд. Кто знает – он, может быть, был предтечей
Будущих поколений телепатов.
Взглядом мог шепнуть «люблю», ругнуться матом,
Но чаще взглядом молчал. Молчание
Похоже было на серый февральский снег. И на обещание
Апреля, хотя март пережить, взглядом проговаривал, нужно.
Кожа становилась тоньше, чувствительней. Снаружи,
Для сокурсников раз в три года и пионеров в автобусе,
Тяжелел, как все. Был пока узнаваем, и прочертил на глобусе
Сорок восемь раз «Дай мне еще раз, Боже!».
Говорил про себя «я – прохожий», и действительно, был похожим
На этого и того, и приветственно машут португальцы через дорогу...
С годами терял стеснительность, чесалась нога – почесывал ногу.
Даже в метро, хотя девица напротив была ничего. С годами
Жизнь все больше казалась ему похожей на оригами,
Где он был листком бумаги, и даже не нужно взгляда.
Только слух и рукой на ощупь. Водопада
Шум ему кажется нынче всеохватным, почти избыточным
Описанием водопада, даже без взгляда... Ниточкой,
Любою ниточкой быть связанным с этим миром
Достаточно. Любою ниточкой...