РЕПИН В. - http://www.stihi.ru/avtor/mor - ПОЧЁТНОЕ ВТОРОЕ МЕСТО В КОНКУРСЕ "К СВЕТУ ЛЕТИТ ДУША" МЕЖДУНАРОДНОГО ФОНДА ВЕЛИКИЙ СТРАННИК МОЛОДЫМ
Петербургские храмы с нелегкой военной судьбой...
Вот Никольский Морской - он работал и в годы блокады.
Здесь бабуля моя у Николы просила награды:
Нет, не хлеба; сынок бы, матрос, возвратился домой.
От Морского собора вдоль рвущихся ввысь тополей,
От притихшей Коломны до Невского, в шуме, проспекта,
Там, где каждая улица памятью нашей согрета,
Я неспешно иду вдоль канала дорогой своей.
Вот Казанский собор, символ воинской славы страны;
Здесь знамёна полков, всю Европу пешком прошагавших,
Возведённый во славу победы и в память о павших,
Он ключи от надменных столиц и поныне хранит.
Богоматерь Казанская, воле чужой вопреки,
Наш блокадный рубеж крестным ходом тогда осенила.
Как ни бились враги - но восстала над силою Сила,
В огороды предместий вминая чужие полки...
Вновь шумит Петербург, что Кутузова сердцем храним,
И влюблённых шаги замирают с тиши колоннады;
Пусть суровы истории вехи - иных мне не надо.
Я люблю этот Город, и годы не властны над ним.
___________________________
Икона Казанской Богоматери по указанию Жукова была пронесена по рубежам обороны Города. Больше враг не продвинулся ни на шаг.
Сердце Кутузова хранится в Казанском соборе.
___________________________
С наступлением вражеской блокады Церковь разделила с ленинградцами все испытания. Богослужения в действовавших православных храмах совершались ежедневно (в Николо-Богоявленском соборе дважды — с 8 до 10 часов утра и с 16 до 18 часов вечера). На каждом из них присутствовали прихожане и церковные служащие из созданной в соборе группы противопожарной и противовоздушной обороны. 15 октября 1941 года президиум двадцатки Никольского собора назначил постоянных ответственных дежурных ПВО для охраны храма. Первоначально по сигналу тревоги молящиеся уходили в бомбоубежища, но затем привыкли, и службы зачастую не прерывались, только дежурные МПВО занимали свои места.
Особенно тяжело было вести богослужения зимой 1941/42 года. Храмы не отапливались, порой замерзало масло в лампадах, все больше прихожан умирало от голода. Однако богослужения продолжались, и многие люди в годы войны возвращались в Церковь Христову.
Митрополит Алексий прилагал все свои силы для того, чтобы службы продолжались. Двери квартиры митрополита были открыты для всех посетителей. Желая молитвенно утешить и духовно ободрить пасомых, владыка нередко сам отпевал усопших от истощения мирян. Голодная блокада не щадила и священнослужителей. В Николо-Богоявленском соборе прямо за богослужением умер регент, звонарь А.;А.;Климанов, не пережил страшную зиму 1941/1942 года и келейник митрополита Алексия, инок Евлогий. К январю 1942 года число певчих собора уменьшилось с 34 до 15 человек.
В чин Божественной литургии вводились специальные молитвы о даровании победы нашему доблестному воинству и об избавлении томящихся во вражеской неволе. Служился тогда и особый молебен «В нашествие супостатов, певаемый в Отечественную войну». Позднее на некоторых богослужениях в Никольском кафедральном соборе присутствовало командование Ленинградского фронта во главе с маршалом Л.;А.;Говоровым.
Церкви Ленинграда постоянно подвергались фашистским обстрелам и бомбежкам. Никольский собор особенно часто обстреливали в 1943 году. Однажды в него попали сразу три снаряда, причем осколки врезались в стену покоев митрополита Алексия. Владыка вошел в алтарь, показал причту осколок и, улыбаясь, сказал: «Видите, и близ меня пролетела смерть. Только, пожалуйста, не надо этот факт распространять. Вообще, об обстрелах надо меньше говорить… Скоро все это кончится. Терпеть недолго осталось». Клирики ленинградских храмов наравне со всеми жителями города несли труды по обороне города, участвуя в группах самозащиты МПВО.
Активно включилось духовенство города и в подписку на военные займы, сбор пожертвований в фонд обороны. К 1 июня 1944 года сумма пожертвований достигла 390;000 рублей, в том числе митрополит отдал 50;000, протоиереи П.;П.;Тарасов — 30;500, В.;А.;Румянцев — 29;000, Н.;И.;Ломакин — 24;000 рублей, золотой крест, кольцо с бриллиантами и т.;д. Основной же поток даяний шел от верующих. Большой подъем вызвало обращение Патриаршего Местоблюстителя Сергия 30 декабря 1942 года к пастве с призывом начать сбор средств на танковую колонну имени Димитрия Донского. Уже через четыре месяца была собрана необходимая сумма, превышавшая 8 млн рублей, из них 1 млн являлся ленинградским.
Деятельность духовенства и верующих во время войны стала одной из причин изменений взаимоотношений Церкви с государством. Даже в голодную зиму 1941/1942 года православные приходы регулярно снабжались вином и мукой. 1 ноября 1941 года двадцатка Николо-Богоявленского собора впервые обратилась в административный отдел Ленсовета с просьбой: ввиду отсутствия запасов муки и красного вина отпускать для бого-служебных целей ежемесячно мешок муки и 75–80 бутылок кагора. Просьба была удовлетворена, правда, количество уменьшили до 20 килограммов муки и 40 бутылок кагора. 11 октяб-ря 1943 года (впервые за все годы советской власти) 12;ти ленинградским священнослужителям были вручены правительственные награды: медали «За оборону Ленинграда», в том числе митрополиту Алексию, прото-иереям В.;А.;Румянцеву, П.;П.;Тарасову, Н.;И.;Ломакину и др.
Происходили и другие перемены. 14 декабря 1943 года Совет по делам Русской Православной Церкви при Совете Министров СССР разрешил Ленинградскому митрополиту иметь технический аппарат, и 15 апреля 1944 года в здании Никольского собора открылась епархиальная канцелярия (она находилась там до 1950 года). Управляющим делами канцелярии был наз-начен протоиерей Павел Тарасов.
С освобождением Ленинграда от блокады патриотическое движение верующих в епархии еще больше усилилось. Общая сумма патриотических взносов Николо-Богоявленского собора за июль 1941 — июнь 1945 года составила 4;703;598 рублей: в фонд обороны и на Красный Крест — 3;958;598, в фонд помощи семьям военнослужащих — 670;000, и на подарки бойцам — 75;000 рублей. Это равнялось 30% (!) всех взносов Ленинградской епархии. Ни один храм, за исключением, может быть, Елоховского собора в Москве, не внес больше.
Почти весь период Великой Отечественной войны, с 30 июня 1942 по 21 ноября 1945 года, настоятелем Николо-Богоявленского собора служил митрофорный протоиерей Владимир Румянцев.
(С) http://aquaviva.ru/journal/?jid=23026
Фото: Николо-Богоявленский Морской собор, первая блокадная зима.