Говорил мне без надрыва
деревенский мужичок,
Пимен местного разлива
или местный дурачок,
ковыряя грязь под ногтем:
“Видишь, паря, листопад?
Скоро, паря, все подохнем.
А душа не умират.”
Раз душа живёт вне тела,
то зачем печаль и грусть?
Просто время подоспело
хоронить святую Русь.
В этой жизни жили трудно.
В жизни той, что встретит нас?
Ночь... стрелецкой казни утро...
балалайка... водка... квас...
А гостьё с ухмылкой паточной
ест и пьёт а-ля фуршет,
поминая о загадочной
русской — мать её! — душе.
Как в церквях душой ни каешься,
кто-то в ней тайком живёт:
днём увидишь — испугаешься,
ночью встретишь — всё возьмёт.
На святой Руси, утраченной,
где не всякий Сергий свят,
столько раз за всё заплачено,
только мытари не спят.
14.03.16