Как и обычно, Март – непредсказуем:
то невозможность жить,то лезвие ножа.
Казалось зиму — не перезимуем,
Казалось спятим преждевременно с ума.
Порой казалось Бог целует в губы,
Он,апосля, как Дьявол сквернословил,
И чудилисьповсюду судьбы срубы,
И в белоснежных хризантемах крематорий.
И Март – нервозный, невозможно ложный,
Танцующий под гул чужой отчизны,
Всё от того, что как и я, бездомный,
Уставший до смерти от постоянной тризны.