По широкой дороге мне нынче идти не с ним.
По широкой дороге из жёлтого кирпича.
Разобравшись, что есть на это пятьсот причин,
Я учусь выживать и на людях всегда молчать.
Но, привыкнув к тому, что сила широких плеч
Прикрывала меня от встречных ножей и пуль,
Осознала, что не сумела его сберечь.
По своей лишь вине одна я теперь иду.
Будет много, я знаю, мальчиков-прелесть-пай,
Что с открытой душою сердце протянут мне.
Удаётся ночами меньше часов сгорать,
Чтобы после они горели в моём огне,
Чтобы пальцы их тонкие резали контур вен,
Рисовали кровавой краской безумный рот.
Только он навсегда остался не там, извне…
Не умею справляться с болью, иду в обход.
И, сойдя к четвергу с дороги из кирпича,
По которой веков двенадцать иду не с ним,
Начинаю искать причины среди начал,
Начинаю блуждать по тропам до дна лесным.
И с неистовой страстью падать на мягкий мох,
Чтобы просто срастись на время с лесной травой.
Этот мир без него устал и почти оглох,
Наблюдает за мной с повешенной головой.
И худыми руками он вяжет мои пути,
Заковав навсегда в сплетении чёрных рун.
Видно, столько ж веков одной мне туда идти,
Где глумливый Создатель начал свою игру.
Но в потерянной местности как мне идти к нему?
Я ведь даже бросаю мысли за рваный край,
Чтобы кто-нибудь объявил, наконец, войну.
Чтобы было оправданно – раненной умирать.
Потому что идти дорогой, считая дни –
Невозможно и больно, словно бы старый флюс.
Это что-то такое засело в моей груди,
Опуская на сердце гранитно-холодный груз.
И седая усталость присела на контур плеч,
Лебединым изгибом шея сломалась вдруг.
Осознанье, что не успела его сберечь
Накрывает мгновенно, с собой приведя испуг.
На затерянных тропах я, словно бы дикий зверь,
Ошалело вращаю взглядом безумных глаз.
За двенадцать веков не привыкнуть к следам потерь,
За двенадцать веков, в которых не стало нас.
И однажды, наверно, просто вот так устав,
Как покорная лань улечься на мягкий мох.
Под дурманные запахи самых различных трав
Раствориться на небе парой усталых строк:
«По широкой дороге я нынче иду не с ним.
И признаться не в силах, что нету на то причин…»