Сегодня мне хочется поделиться своими впечатлениями о трех стихотворениях прошедшего «Кубка Мира по русской поэзии – 2015»
Прошло уже достаточно много времени со дня конкурсного действа, а впечатления об этих стихах по-прежнему очень сильны.И так полуилось, что у двух из трех стихотворений один автор – Алена Асенчик.
http://www.stihi.ru/avtor/psevdonika
Первое стихотворение "Не навсегда" http://www.stihi.ru/2016/01/20/9736 стало одним из моих любимых, и не только на этом Кубке.
Диалектика. То, что составляет нашу жизнь, то, о чем писали классики – «единство и борьба противоположностей» (с) Разумеется, если бы Шагала не было, его стоило бы выдумать. Но здесь, Марк – это не образ великого художника, это, скорее, образ одной из двух половинок его сущности, причем вторая половина, «она», другая героиня стихотворения, это тоже Марк, это тоже Шагал…
Присмотритесь: двое – он и она.
Она «верит», он « небесный свод тушует немного ниже». Ведь так «всё безопасней в тенётах его качаться» .Полет, крылья у неё и, пусть не статика, но безопасность, защищенность, надежность – у него. Душа и тело. Душа рвется ввысь, в полет, тело требует стабильности, благополучия. Звонкий голос души, выделенный автором; однозначные ответы того, кто мечту воплощает, «рисует». Марку вообще выделена роль мужская, роль не творца, но того, кто овеществляет замыслы –роль как бы ремесленника, мастера, отвечающего на вопросы музы. Они разные, восторженная героиня, подробно описывающая свои чувства, эмоции, стремления, и немногословный герой, отвечающий ей картинами. Она верит, она смеётся, она вздыхает, она плачет – он тушует, он рисует. Но, обратите внимание, с какими словами героиня обращается к герою, душа – к телу:
«Держи меня за руку, как за нитку воздушный шарик
……………………………………………………………………
И мы парим….»
Парит не одна она; хотя он держит её за руку, он – на земле. Но они вместе, они единое целое. Вместе, «мы парим». И это счастье.
Но что же такое отчаянье ? Не горе, не грусть, а именно отчаяние?
Обратимся к словарю.
Го;ре (эмоция) — отрицательно окрашенный эмоциональный процесс, связанный с ощущением объективной или субъективной потери.
Отча;яние — отрицательная астеническая эмоция, связанная с ощущением субъектом невозможности удовлетворить какую-либо потребность.
Горе связано с потерей, отчаяние - с невозможностью что-то делать. Невозможность летать? Нет, невозможность быть единым целым. Отпущенный в небо шарик, которого уже ничто не связывает с землей, Отчаянье для двоих. Отчаянье для того целого, что они составляют. Разрыв души и тела – навсегда, невозможность летать и невозможность быть все время в полете…
Обратите внимание, «героиня», летающая половина, называет «героя» по имени – Марк; он же своей музе имени не даёт, да и нет имени у души – она тоже Марк, но Марк летающий, Марк небесный…
Я не знаю, как это получилось у автора, то ли «поцелуй Бога в макушку», то ли кропотливая обработка и правка стихотворения, но все здесь на месте – и восторженная, «поэтическая» речь «души»: «шарик…ветер шершавый шарит…» и односложные ответы «тела». Счастье – дерзкое, бесшабашное, и отчаянье – «легкое, как воздух, пронзительное – как булыжник в реку». Невозможность дышать, невозможность вырваться из отчаянья, значит быть в нем, быть наполненным отчаянием.. Счастье – действие, вверх, без оглядки; отчаянье – состояние, «как булыжник - в реку».
Диалектика. Стихотворение не про судьбу Шагала, не про его жизнь – про состояние Художника, того, кто творит. Про каждого, кому знакомо ощущение полета, про каждого, кто парит в небесах, оставаясь на земле…
Стихотворение стало победителем Кубка, но самое главное - оно уже есть, и оно будет дальше…
Она верит:
Летать – это очень просто, главное – окрылиться.
Какое дело пространству, что ты не птица?
Время вон тоже не птица, а летит, летит же!
Марк небесный свод тушует немного ниже:
всё безопасней в тенётах его качаться...
– Марк, а ты мог бы нарисовать счастье,
дерзкое, бесшабашное!?
Над замыслом покумекав,
мог бы, говорит Марк, и рисует летящего человека.
Она смеётся:
Держи меня за руку, как за нитку воздушный шарик!
Здесь всюду небо, и ветер шершавый шарит,
а солнце к закату стынет и будто вянет...
И мы парим – над розовыми церквями,
зелёными кронами, домиками, скрипачами!
Она вздыхает:
Марк, а ты мог бы нарисовать отчаяние,
лёгкое, как воздух, пронзительное, как булыжник - в реку?
Мог бы, говорит Марк, и рисует
летящего
человека...
Она плачет:
Марк, но ведь летать – это счастье, да?!!!
Да, говорит Марк. Если не навсегда...
Второе стихотворение, в самом начале Кубка, «выбил» будущий победитель.
И очень жалко, и обидно, что это чудесное стихотворение попало в пару к фавориту на таком раннем этапе!
Автор этого стихотворения – один из моих любимых поэтов, стабильно радующий меня чудесными стихами – Александр Крупинин.
http://www.stihi.ru/avtor/elephantfish
В стихотворении, « Кофейня на улице Клююви» http://www.stihi.ru/2016/01/01/658
смешался Санкт-Петербург и Финляндия, прошлое и настоящее, романтика и ирония. Образы почти сказочные, но прописаны с такой достоверностью, что им веришь. Веришь и любуешься. И слушаешь мелодию шарманки:
«Лошадка Фегеляйн
Резвится у пруда.
Собачек нежный лай
Доносится туда.
Пичужка Нахтигаль
Поёт "чирик-чирик".
Грызёт ржаной сухарь
На лавочке старик»
Ах, мой милый Августин, все прошло, прошло…
Александр, в своей неповторимой манере, создает мир, в котором главное – не факты, даты, идеи, а настроение, эмоция. В данном тексте – это светлая грусть с капелькой иронии. Неужели кто-то всерьез решит пойти умирать в кафе, где он расстался со своей возлюбленной? Кто всерьез поверит, что она исчезла, упорхнула, без видимой причины, по телефонному звонку, оставив навсегда тетрадку и аромат модных духов? Все иллюзия, видимость, сказка. Светлая сказка с грустинкой. Но сказочник делает свою выдумку живой, и вот, кажется, где-то рядом с Васильевским островом есть улочка с птичьим названием, на которой, близ кафе, есть странный памятник писателю со странной птицей на голове, и странный старый человек сидит в этом кафе и ждет, когда, в аромате духов и туманов, войдет она. И откроются двери рая…
Не ищите на карте Петербурга эту улочку, её нет( хотя она есть) – это фантазия автора перенесла её в этот город. Не стоит искать в википедиях птичку, тигра и лошадку – хотя у птички и тигра есть свои имена. Потом, когда-нибудь, по приезду в город С, экскурсовод покажет и кафе, и чуднОй памятник, и бронзовых птичку с лошадкой, утверждая, что это было всегда. Сказка, знаете, очень хочет сбыться. И часто у неё это получается…
Все задачи решатся, исчезнут вопросы,
Мне однажды наскучит пустыми словами играть.
В этот день я, наверно, покину Васильевский остров
И в кофейню на улице Клююви приду умирать.
Рано утром в кофейне обычно немного народа:
Пара заспанных шведов, старушка одна или две.
Там писатель старинный стоит, как швейцар, возле входа,
И печальная птица всегда на его голове.
Запах кофе смешался в то утро с твоим ароматом.
Мы в кофейню зашли и читали друг другу стихи.
О, мой Бог, как хотелось остаться с тобой навсегда там.
И не надо ни Рыбного рынка, ни местной ухи.
"Лошадка Фегеляйн
Резвится у пруда.
Собачек нежный лай
Доносится туда.
Пичужка Нахтигаль
Поёт "чирик-чирик".
Грызёт ржаной сухарь
На лавочке старик".
Та кофейня была для меня как преддверие рая.
Нас с тобой разделяло всего лишь пространство стола.
А потом зазвонил телефон. Ты вздохнула: "Меня вызывают.
Мне сказали, что надо идти". Поднялась и ушла.
Позабыв со стихами тетрадку, я выскочил на Эспланаду,
Как собака на запах бросался туда и сюда.
Но писатель и птица сказали: "Не бегай, не надо.
Всё ушло в никогда, всё ушло в никогда".
И потом много лет горевал оттого, что тогда я
Не успел дочитать тебе стих про гортензиевый сад.
Мне б ещё пять минут, но теперь-то я знаю,
Ты уже никогда не вернёшься назад.
В ту кофейню, где дни и минуты навечно застыли,
Рано утром в преддверие рая приду умирать
И почувствую твой аромат от Марии Кандиды Джентиле,
И найду на столе со стихами тетрадь.
"Бенгальский тигр Антон
Свиреп и полосат.
Неслышно входит он
В гортензиевый сад.
Зрачков холодных сталь,
Рычание и крик.
Прощайте, Нахтигаль,
Лошадка и старик".
Третье стихотворение, на мой взгляд, на Кубке было…несколько недооцененным.
http://www.stihi.ru/2016/01/11/10685
Точки зрения
Ветер дует, как ему позволяет роза
ветров, или как он позволяет розе
сбыться: всё решает относительность позы
мысли. Правда, ветер в мыслях – весточка о склерозе.
А снаружи он пространство обтягивает, как тело
кожей, всем собой. Предметами прикидываясь похоже,
принимает форму то облака, летящего оголтело,
то лохматых веток, то лохматых прохожих.
Говорят, если ветер случайно заходит в двери
вместе с вами, - пора перемен для вас покроена: как влитая
сядет. К детям таким ветром прилетает Мэри
Поппинс. Ко взрослым ... что только ни прилетает!
Он силён и вечен. Крутит мельницу, надувает парус,
сеет – любо-дорого (хорошо, не пашет!).
Вот попробуйте бросить на ветер пару
слов – прорастут, не сгинут. Но уже не ваши.
А когда нам придёт пора становиться частичкой суши,
где-то в верхних её слоях, сумрачных и промозглых,
что останется над – сольётся с ветром. Мы говорим: души,
но с точки зрения ветра это всего лишь воздух.
Автор очень хочет, чтобы читатель с ним поспорил – и относительно записи текста, и относительно мысли, которую он закладывает в текст. Мне близка позиция диалога с читателем, мне нравится, что стихотворение заставляет думать.
«Вот попробуйте бросить на ветер пару
слов – прорастут, не сгинут. Но уже не ваши»
У меня сложилось ощущение, что Аленв намеренно выводит читателя из состояния комфорта, плавного течения мысли, хотя, как это парадоксально не прозвучит, мысль логична и последовательна. Даже то, что слово «ветер» в стихотворении применяется восемь раз, я думаю, сознательный прием. Ветер – как что-то изменчивое, как что-то нематериальное, ветер – движение, ветер - мысль и действие. Меня, по крайней мере, это стихотворение выбило из плавно-текущего чтения текстов, выбило из какого-то линейного восприятия…Как результат – стихотворение запомнилось, приобрело собственное лицо и голос, я, волей или неволей, стал обдумывать, «обкатывать» заложенный в него смысл, а это значит, стал на позицию автора. Спасибо за это ощущение! И безумно жаль, что такие стихи, стихи, выбивающие из привычного мира, стали редкостью. Но я все же думаю, что им придет свой черед, придет время, когда читатель отыщет эти строки и замрет перед ними в радостном восхищении…
В.Г.