Забыл как ласкать губами слова и лишь
предчувствие голоса жаждой сжимает горло.
Больная весна вплетается в феврали
вот так же, обычно. Но тщетно глотает город
еще не слетевших капель тяжелый ритм,
и я, открывающий рот здесь, нелеп и тщетен.
Язык прилипает к небу и в нем горит,
случайным лучом пробивая холодный щебень.
Твоими чертами сухо хрипит гортань,
отсеяв десятки лиц в бесполезном вдохе.
Прошу об одном - прости и прими бардак
из серых осколков, в какой бы прочесть эпохе
его ни случилось. Он для тебя в любой
из будущих, или сегодня - во что я верю.
А небо пока, последнее, как любовь
в плену неминуемых губ, обрываю дверью.