Шел за человеком сорок лет.
Человек ушел, а ты остался...
У груди холодный пистолет
кисть трясет, как в первобытном танце.
За окном стихи твои трещат
под его прощальными шагами,
для которых ты теперь моща,
для которых ты уже не главный.
И зальешь стихом последним пол.
И опять поднимешься навстречу,
отряхнув от красных перьев плечи,
к человеку, что тебя привел.