Встревожены власти. Страшны им майданы.
У них там волненья, у нас же – зинданы.
И кажется, дьявола время настало,
В толпах орут, пряча лица в забрала.
Шины горят, в чёрном дыме не дышится,
Бьют стёкла, стоны и выстрелы, слышатся.
Кругом, баррикады, брусчатка изрыта,
Площадь чужим триколором забита.
Тревожными сводками, пресса заполнена,
Интригами, злобною желчью удобрена.
В разрухе и хаосе слухи муссируют.
Люди растеряны, власть деградирует.
Стратеги обеих сторон, в кабинетах,
Ведут мониторинг - ошиблись в прожектах.
Мир растревожен, совок снова бесится,
От прежних амбиций никак не открестится.
Снова гонят на Юг несметную рать,
Чтобы соседей мечом покарать.
Здравым смыслом усопший, в стенах Кремля.
Призрак проснулся в уме у вождя.
Околдованный им собиратель земель,
Напрочь забил европейскую дверь.
Вновь падшую духом и телом страну,
Слепо несёт в беспросветную мглу,
Но рейтинг растёт, вождь слышит державу,
Всё во власти его, по имперскому праву.
И народ-побратим, и былые соратники.
Вдруг стали чужими, словно привратники.
Сквозь огонь друг на друга глядят со слезами,
Отвергая былое родство между нами.
Как примириться, простить им друг друга?
Как выбраться всем из адова круга?
Что в Европе столь мило, за что все готовы,
Рвать узы родства и единства основы?
Вожди неразумные, кто дал вам право,
Народы губить, прикрываясь державой?