Отрывок из повести "Светлая вода"
Санин с облегчением увидел за окном вагона проплывающее здание Ладожского вокзал. Жизнь путешественника прекрасна своими переменами, это запущенный снова внутренний двигатель.
Раньше спутником в его поездках была Светлана. У нее многое получалось просто. Ее везде знали, помогали с жильем, организовывали нужные поездки. А еще она могла увлекательно рассказывать, после чего все это хотелось непременно увидеть самому.
От нее Санин впервые услышал красивую легенду, по которой славянские народы зародились в Гиперборее, представлявшей некогда большой материк в зоне Северного полюса. В переводе с древнегреческого название этого материка говорило о месте его расположения “за северным ветром”. В дальнейшем эта теория получила развитие, обросла всякими подробностями и картами, появились ее последователи. Гиперборейцы представлялись им потомками посланцев из дальнего космоса, наделивших землян своими уникальными знаниями и опытом.
Все разрушила наступившая катастрофа. После отклонения земной оси материк, располагавшийся у полюса, перестал существовать, изменились климатические условия, наступила полярная ночь. В древнем китайском трактате сообщалось, что небесный свод разломился, земные веси оборвались. Небо накренилось на северо-запад, Солнце и звезды переместились. Земля на юго-востоке оказалась “неполной” и вода устремилась туда. Сейчас многие исследователи Северного Ледовитого океана и его дна из разных стран единодушно признали, что подводные хребты Менделеева и Ломоносова, пребывающие под водой, около десяти тысяч лет назад были сушей, что говорило о возможности существования такого материка.
От древнего континента сохранились только небольшие части, расположенные в Англии, французской Бретани, Скандинавии, на Кольском полуострове, Соловецких островах и побережье Белого моря. До настоящего времени там остались необычные древние культовые сооружения. В этих местах специалистами отмечалось наличие особых энергетических зон. То, что именно эти места полюбили для своих полетов неопознанные объекты, уже никого ни удивляло.
Каждой весной к Северному полюсу летели птицы. В этом легко увидеть сохраненную память о легендарном материке. В след за ними в дорогу собирались увлеченные люди, которые предпочитали теплым южным морям суровый край непознанной северной природы…
Светлана, как научный сотрудник, долгое время занималась изучением культурных памятников, потом увлеклась литературой и публицистикой.
Север всегда представлялся ей краем бесконечных загадок. Светлана участвовала в археологических экспедициях по изучению беломорских и онежских петроглифов. Полевые исследования в тот период проводились совместно с музейным ведомством Норвегии.
Слово “петроглифы” по-гречески означало рисунки на скале. Это были многочисленные наскальные изображения людей и животных, сцены охоты, относившиеся к IV-III тысячелетию до нашей эры. Участники экспедиции проводили работу по изучению и оценке состояния памятников первобытного искусства. Светлане посчастливилось обнаружить новые наскальные изображения необычных существ и лодку, похожую на инопланетный корабль. Об этой находке даже сообщали по телевидению и писали в газетах.
В других поездках она прошла на ледоколе по пути русских поморов-промысловиков, добралась до Шпицбергена и Новой Земли. Дважды оставалась на зимовке в царстве полярной ночи и лютых морозов.
Однажды, старый оленевод рассказал ей о необычном природном явлении, которое они наблюдали в тундре. В одном месте открылся “земной глаз”, огромная яма, из которой шел жар и столб света. Среди отблесков этого небесного зарева они увидели тени неизвестных существ. Тогда все говорили о каком-то подземном народе и таинственных городах. Кто за ними уходил, тот в камне и оставался. Такие истории Светлана старательно записывала, добавляя к ним свои собственные впечатления.
Нужно сказать, что попасть в такую арктическую экспедицию совсем непросто. Кроме книжных знаний каждому участнику требовалось многое уметь делать своими руками. С плохим характером туда тоже не брали. Никому не хотелось проводить сутки с капризными барышнями, эгоистками или сплетницами. В общем, внешность этой хрупкой на вид женщины могла показаться обманчивой. Правда, многое из этого у нее осталось в отдаленном прошлом.
С некоторых пор отважную путешественницу все больше волновали неудобства туристической жизни. Если в Париж или Лондон ее не звали, то за очередную авантюру еще могла сойти двухнедельная поездка в знакомый регион.
- Зато там не придется отвечать на вопрос: “Ваш пол на момент составления анкеты”, - смеялась она.
Дружеский союз не мешал им погружаться в творчество. Санин, как-то шутливо сказал, что рядом с ней он становился гениальным. Ощущение ее близости становилось для него своеобразным допингом. В творческом плане такие поездки казались ему самым прекрасным временем. Он надолго избавился от своих приступов депрессии и безволия.
Мужчин в полной приключений жизни Светланы встречалось много. Со временем у нее даже сложилась определенная система взглядов на них.
Бывают мужчины, которые для жизни, а есть те, с которыми можно только встречаться. К первой категории относился ее муж, который видел ее довольно редко, а к другой – все остальные мужчины, с которыми она проводила большую часть своего времени. Такие же, как и она, вечные скитальцы, герои ее будущих книг. Это были красивые и мужественные люди разных профессий: ученые-полярники, моряки, охотники и рыбаки. С ними Светлана легко расставалась, едва исчерпывался ее исследовательский и творческий интерес.
У нее было сильно развито женское начало и редкая способность притягивать к себе мужчин. Окружающих ее женщин часто охватывала паника. Они с нетерпением ждали ее отъезда, а меж собой судачили и плели самые невероятные сплетни, что только добавляло к Светлане неудержимого мужского интереса. Все, что не укладывалось в привычные рамки, часто вызывало у окружающих раздражение.
- Ходит по лесу девка-простоволоска, где встретишь - там добра от нее не жди.
В ответ Светлана только и говорила, что в жизни лишь две вещи не имели своего предела: женственность и умение ею пользоваться.
Как и положено литературным героям, Санин встретил ее в забытой богом карельской деревушке. Она загорала на крыше старого сарая и едва прикрылась футболкой при его неожиданном появлении. Молодая женщина разговаривала сама с собой, поминутно что-то записывая в свой маленький блокнот.
Теперь Санин мог лучше рассмотреть незнакомку. Волосы у нее были темные, распущенные, - настоящая лесная дева. Удивленно вскинутые глаза под широкими бровями и красиво очерченный овал лица.
В ответ на его приветствие она сдержанно улыбнулась. Будто талантливый скульптор трудился над нею, выводя прямую линию ее носа, красивый маленький рот, прилаживал великолепную голову к шее в ее гордой стати.
В тот момент она показалась Санину существом из другого мира. После затянувшейся замкнутой деревенской жизни его потянуло к ней как голодного к куску хлеба. Они быстро познакомились. Люди одного круга легко находили друг друга в незнакомой среде.
В обычном смысле она не была красавицей, если искать в ней обыкновенные привлекательные черты. Санин всегда старался находить для себя какие-то сравнения. Более всего из нее выходила идеальная хозяйка Медной горы. Не хватало только лент из позвякивающей меди и шелкового малахитового платья.
Санин тут же сделал несколько набросков, но ничего похожего у него не получилось. Так случалось, когда ему приходилось рисовать быстро меняющуюся натуру. Ее образ постоянно ускользал от него. Он огорченно подумал, что нарисованная им девушка оказалась только плодом его воображения.
Санин, откровенно говоря, рассчитывал тогда на обычные дружеские отношения. Все случилось иначе. Она сразу запала ему в сердце. Вчера еще он стремился к спокойной размеренной жизни, сегодня он думал только о Светлане.
Вокруг него всегда было много молодых привлекательных женщин. В отличие от других земель русские Афродиты шли по жизни плотным косяком, как сельди в Онежской губе. На таком заполненном фоне трудно было заявить себя особенной, но у Светланы это получалось легко.
Свою убийственную красоту она скрывала под простой ветровкой и линялыми джинсами. Только глаза любого мужчины сразу замечали ее лицо, и скромная одежда уходила на второй план. Перед окружающими возникало сверхъестественное явление, властная колдунья, вызывавшая в памяти Фаину из известной поэмы Александра Пушкина “Руслан и Людмила”. Всегда в окружении дикой природы, где-то на Севере, в тайге, в глухих селах, среди дремучих лесов и ревущих потоков, она сама - стихийное бедствие в человеческом облике.
Только птицей Светлана оказалась окольцованной, несвободной уже. Другое дело, что для Санина тогда это уже не имело значения. Вместе они проводили все больше времени. Это был ее каприз, в котором невозможно отказать. Путешествия и разные поездки для таких встреч подходили более всего. Наверное, красоты Карелии постепенно способствовали обострению чувств. Многое они делали с какой-то торопливостью, будто сознавали, что им отпущено, слишком мало времени. Словно бабочки, жившие одним единственным днем.
Неожиданно Санин почувствовал себя в удивительном и прекрасном мире. Будто Данила-мастер, увидевший на камне узорчатую зеленую ящерку. Едва он руку протянул, как она красной девицей оказалась, за собой в лес поманила. Только тайный голос услышал: “Бойся хозяйки медной горы, навсегда дорогу к дому забудешь”…
Не послушался, стал за ней на каменную горку подниматься. "Воттоваара" звалась она. Там стояла мертвая тишина, вокруг спящий серебряный лес. С тех пор не было у него другой жизни, как быть там, где она…
Светлана открывала ему все новые удивительные места карельского края. Словно извлекала их из своей тайной кладовой. Вместе с местными рыбаками они спускались по рекам, любовались могучим движением воды на каменистых порогах. Их встречал сказочный лес, говорящие деревья и фантастические скальные пейзажи. Казалось, мост в неведомый параллельный мир, находился уже где-то совсем рядом. Они ночевали в затерянных среди лесов деревнях, слушали песни на народных языческих праздниках.
В Светлане скрывалась необыкновенная дикая сила. Она читалась во всех движениях ее по-кошачьи гибкой фигуры. Особенно примечательными были изменчивые глаза, которые поражали многообразием оттенков. Казалось, таким образом, они скрывали ее душу.
Была на ней особая роковая печать, которая чаще всего выбирала себе в жертву женщину такой необычной красоты, какое-то злобное ее преследование. Даже горести Светланы в глазах других женщин казались им счастливой судьбой и становились предметом бесконечной зависти. Можно было догадаться, что все эти печали обыкновенны для такой женщины. За красоту, случалось, часто отвешивали удары. За талант – и вовсе, простить не могли.
Помнится, Светлана как-то спросила его, не боится ли он за себя? С мужчинами, которые знакомились с ней, иногда случались странные трагические истории. Одну из них, она рассказал ему.
Было это зимой в Паанаярви, природном национальном парке Карелии. Светлана тогда гуляла одна и заблудилась. Молодой лесничий помог ей выбраться из чащи леса. Когда Светлана после этого заболела, он всю неделю не отходил от ее постели. Звали его Микко. Похоже, он почувствовал к ней какие-то чувства или решил, что теперь она обязана ему своим возвращением на свет божий. Возможно, что между ними и было что-то.
Очень скоро Светлана уже не знала, куда ей деваться от настойчивых ухаживаний молодого лесника. Она деликатно объяснила Микко невозможность близких отношений. Тогда он проявил весь свой необузданный характер и даже грозился убить ее и себя. Светлане это показалось странным после такого счастливого спасения, и она поспешила уехать.
Спустя два месяца ей рассказали конец этой истории. Уже через неделю после ее отъезда с Микко что-то случилось в лесу. Что там было, кого он увидел, никто не знал. Только закрылся Микко в своей избушке и некому больше не открывал. На любой шорох возле дома, грозился стрелять. Когда же ситуация затянулась, соседи взломали дверь и вошли. К тому времени он успел застрелиться, разнеся себе всю затылочную часть черепа тяжелым ружейным зарядом 16-го калибра. Будто, на медведя идти собирался. В его мертвых глазах застыл ужас.
Местные жители шептались, что здесь не обошлось без колдовства и нечистой силы. Санин рассмеялся и сказал, что ничего такого он не боится. Все это только добавило ему интереса и желания общаться со Светланой.
У нее никогда не было понимания с мужем. Расставались, снова сходились. Новой жизни у них не получалось. Продолжали ту же, старую, с прежней точки. Дом ее никогда не был клеткой, и дверца в ней оставалась открытой. Более всего она любила свободу и, выходя замуж, уже знала, что всегда сохранит ее.
- Женщина – не чья-то половинка, у нее собственная жизнь, - говорила ему Светлана. – Вот помучаю тебя еще немного и разбежимся.
Эти слова больно ранили его. Одним людям хватало счастья на долгую жизнь, другим, чтобы о нем помнить. Было ли у него самого то, что он мог отдать ей? Санин и сам не знал этого.
- Что у тебя с лицом? Оно у тебя опрокинутое, застывшее. Будто тебя здесь нет.
Потом появились ее статьи в известных журналах и книги, пришло долгожданное признание. Словно в сказке превратила она простую обманку в шелковый малахит, а свои слезы в редкостный дорогой камень, медный изумруд. Поездки Светланы все чаще проходили без него.
А как же пылкая любовь? Ее подруги, кто смолоду ушел на зов любви, там и остались. Они чаще других встречали свою старость в одиночестве. Потому что пылкость чувств со временем уходила, нужно было что-то еще. Может, где-то и расчет, понимание и доверие. Счастье искали многие, но не всем оно давалось в руки. В общем, каждый на свете проживал свою жизнь…
Еще долго Санин не мог никуда деться от Светланы. Вроде давно не было рядом, а он каждый раз продолжал искать ее взглядом среди окружающих против собственной воли. Лицо Светланы неожиданно возникало перед ним на отвесной скале, или в тенистой речной заводи. Накрепко она его тогда привязала. Странное это было чувство, как болезнь. От него до ненависти - один шаг… Кто же из них был более несчастлив?
Теперь их встречи носили случайный характер. Казалось, она сознательно избегала его. Вспоминая их прежние отношения, Светлана как-то cказала, что им не стоило переходить черту. Расставаться всегда больно. Просто, она тогда не могла с собой ничего сделать…
- Когда я ни о чем не думаю, это и есть любовь. Только любовь – еще не самое главное в жизни…
- Что же, по-твоему, главное?
- Все остальное. Я всегда думаю о своем завтрашнем дне. У нас с тобой в отношениях ничего не меняется. Наверное, это удобно тебе. Трудно быть одной, но мужчины за свою дружбу и нежность всегда хотят слишком многого. Рядом с тобой легко стать безвольной...
По правде говоря, Светлана больше всего боялась потерять себя. Это стало бы для нее катастрофой. Желанный каменный цветок для хозяйки Медной горы все еще не был создан. Теперь у Светланы новые друзья и совсем другие планы. Она многого добилась в жизни. В общем, сегодня их связывало только прошлое.
Он был благодарен ей за открытый мир, к которому так неудержимо стремился. Это даже стало частью его самого. Теперь работа помогала Санину начать жизнь заново...
Поезд сбавил ход, лязгнул металлом и резко остановился. За окном какая-то небольшая станция. Проводник даже не стал открывать двери вагона. С перрона тянуло запахом гари...
- Браток, тут что, горело?
- Горело...
Кто-то, невидимый, подсвечивал фонарем и стучал под вагоном...
- Потушили?
- Потушили, можно ехать дальше...
Фото из Интернета. Гора Воттоваара, Карелия