Губы Онежской ранний поцелуй.
Заря.Берёз и сосен криволесье
Спросонок жмётся кронами к селу,
И купола церквей бескрайность крестят.
Над Соловками колокольный звон.
Погода дарит вопреки прогнозам,
На склоне лета, чистый небосклон,
И далека ещё зимы угроза.
Берёзки смотрят в личики озёр,
Тропинок веер тянется к прибрежью.
Паломники ,объявшие простор,
Гурьбой идут к монастырю неспешно.
Причал проснулся,чаек суета,
Скучает кран, сироткой глядя в небо.
На много вёрст кругом одна вода,
И маета покажется нелепой.
На синем небе журавлей косяк,
Перекликаясь, тянется на запад,
И загрустит заброшенный барак,
Захлопает промокшими глазами.
Он вспомнил осень предвоенных лет,
Паром,толпу людей,холодный ветер.
И где-то в выси журавлинный след
Внезапным росчерком печалил вечер.
Он вспомнил голод,лица,голоса
Всех узников,былых "врагов народа",
Как навещала смертная коса,
И как от горя плакала природа.
Гуляет ветер в комнатах пустых,
Гудит в печной трубе,скрипит дверями.
Как-будто времени отсчёт застыл,
И прошлое заполнило пространство.
Над Соловками поминальный звон,
В скиту пустынник молится усердно,
А где-то в глубине таится стон
И колет с левой стороны в предсердье.