Глава I ЖЁЛТЫЙ ТРОМБ
***
Нарушился поток сознанья
И вылился луной на небо –
И всё, что днём казалось важным,
Пустым вдруг стало и нелепым;
Смешное – грустным, злое – странным,
Жизнь – беспробудным наважденьем…
На небе жёлтый тромб завис
Неразрешимым откровеньем.
***
Воспоминания, желания, надежды,
Фантазии, идеи, идеалы,
О жизни рассуждения невежды,
Тщеславия и глупости завалы,
Лазоревых иллюзий вереницы,
Понятия, концепции, цитаты;
И липкие наклонности убийцы,
Стирающие логику догматы;
Заветы, архетипы, откровенья,
Банальности, секреты, кривотолки,
Растерянность, потери и сомненья;
И опасение, что мы друг другу волки;
Одно табу и всяких фобий ворох,
Обиды, пожелания, проклятья;
И истина, рождённая не в спорах;
И подозрение, что мы друг другу братья.
ЗЕРКАЛЬНАЯ СКОРОГОВОРКА
Мой враг не чёрт, мой враг не Бог,
Мой враг не добр, мой враг не строг,
Мой враг не грек, мой враг не рак,
Мой враг не свет, мой враг не мрак,
Мой враг из зеркала глядит,
Мой враг настойчиво твердит:
«Мой враг не чёрт, мой враг не Бог,
Мой враг не добр, мой враг не строг…»
***
…Ходят часики: тик-так;
Белый свет сменяет мрак.
Бьются часики в груди!
Что там будет впереди?
Время водит хоровод.
Словно вечный поворот
Вновь начавшийся наш путь.
Вспять его не повернуть!
Бой часов как приговор:
Ждёт коварный кредитор.
То ли в полдень, то ль в полночь –
Кто-то должен нам помочь!
Мы за стрелками спешим –
Добрых ангелов смешим.
Не угонимся никак!
Ходят часики: тик-так…
***
Приведите Мойдодыра!
Пусть мои печали смоет
Он до самых чёрных дыр –
Превращусь в дырявый сыр,
Или в бублик, или в сушку,
Или в медное кольцо,
Иль в другую безделушку,
Что упало под крыльцо.
Закачусь и потеряюсь!
Потеряюсь – не найдусь!
То ль в пыли навек останусь!
То ли вовсе разобьюсь!
***
Лес – тропинка – пень – овраг;
День – усталый вечер – мрак…
Ничего не изменить –
Будет то, что дОлжно быть.
Пусть не так, как я хочу.
Больно будет – закричу;
Страшно – буду защищаться:
Убегать, а может, драться.
Будет грустно – плакать буду,
Или всуе вспомню Будду,
Или, может быть, Христа…
Слов немало – смерть одна!
***
Вечер, ветер, шум прибоя.
Мы опять с тобой вдвоём!
Воздух опьяняет хвоя,
Опоённая дождём.
И от этого коктейля
Ходит кругом голова.
Я не помню, кто ты, где я,
Потеряли смысл слова.
Смысла нет, и это значит –
Никому мы не нужны!
Оттого и небо плачет.
Оттого бессмертны мы.
Глава II ПОТЕРЯННЫЕ
***
Василий Иваныч на койке у двери
Спасался от белых четыре недели.
Враги наступают, но он не сдаётся:
Отважно на вражьи халаты плюётся.
На койке соседней лежит фараон.
Когда-то был мумией древнею он.
Его саркофаг попытались открыть –
А он возродился и начал бузить.
Иисус и Ильич, по палате соседи,
Рисуют картинки, как малые дети;
Ночами им грезятся райские кущи:
Чем больше уколов, тем грезится пуще.
Признаться, я пятым в палате лежу;
Но, кто я, ни вам, ни врачам не скажу.
Лежу, наблюдаю, с врачами ругаюсь.
Вокруг все при деле, а я – сомневаюсь.
Василий Иваныч пошёл на поправку –
И слесарем Петей он вышел в отставку.
А наш фараон оказался ментом.
Ильич – воспитатель, Иисус – управдом.
Но я всё никак не придумаю роль!
Быть может, я шут, а быть может, король.
Лежу, наблюдаю, с врачами ругаюсь.
Вокруг все при деле, а я – сомневаюсь.
СМЕРТЬ ДРУГА
У тебя сегодня умер самый лучший друг.
Ничего не объясняя, умер как-то вдруг.
Он ушёл не попрощавшись в утренний туман.
Словно дружбы не бывало!
Словно жизнь – обман!
***
Мой Пегас, хромой и хворый,
С изувеченным крылом,
Плачет, словно заведённый,
Об одном всё, об одном.
Я хотела бы о счастье,
О любви прекрасной петь,
Только конь мой продолжает
Всё хрипеть, хрипеть, хрипеть.
Не найдётся конокрада
На Пегаса моего,
На свободу не отпустишь
В степь бескрайнюю его.
Не сведёшь на живодёрню,
Не прогонишь от себя.
Мой Пегас, хромой и хворый,
Ты куда завёз меня?
***
Ясный месяц светит сверху,
Белый снег на чёрных ветках,
Располневшие сугробы
Закрывают телом тропы.
Ни тропинки, ни дороги,
Только снежные пороги.
Где-то рядом воют волки.
И мороз до боли колкий.
Вой становится всё ближе,
Сил всё меньше, месяц – выше.
Ни забыться, ни проснуться.
Как же мне домой вернуться?
***
В лесу – зима;
В полях рассветных – лето;
Аллея листьями осенними полна.
Но затерялась во Вселенной где-то
Надеждою пьянящая весна!
ПАДШИЙ АНГЕЛ
Не чувствовать страха! не чувствовать боли! –
Давно это было. Ты помнишь другое:
В какой-то момент вдруг почувствовал волю,
Запретную волю, и вниз головою
Ты бросился смело; и тучи тугие
Тебя задержать не сумели на небе.
Как камень ты падал – так падает камнем,
Любовь потеряв, обездоленный лебедь.
Но лебедь, ему повезёт: он разбиться
О камни сумеет – и жизнь потеряет.
А что ждёт тебя? Ты же Ангел, не лебедь.
Что ждёт тебя? Бог тебя знает!
***
Я себя не на помойке,
Не в капусте, не на стройке,
Не в пробирке, не на рынке,
Не на грядке и не в крынке,
А в роддоме отыскала.
Так от поисков устала,
Что немного ослабела,
Посинела, покраснела –
И находку потеряла.
Как же громко я кричала!
Но никто не отозвался,
Не вернул и не признался –
Безнаказанно украл,
Крепко тело спеленал.
В путах долго я лежала!..
Что нашла, что потеряла –
Я давно уже забыла.
Знаю: ма-ма ра-му мы-ла;
Знаю: дважды два – четыре;
Знаю обстановку в мире,
И про чёрта, и про бога,
И всего другого много.
Раз, два, три, четыре, пять –
Я опять иду искать…
ПОТЕРЯННЫЕ
Сварливая чайка о чём-то кричала.
Быть может, о том, что не видно причала.
Не видно причала! Не слышно земли!
Куда же теперь поплывут корабли?
Где север, где юг – даже компас не знает;
Команда испугана, юнга рыдает.
Как идол бездушный, немой истукан,
С пустыми глазами стоит капитан.
Вокруг бесконечное царство воды;
На небе ни солнца, ни звёзд, ни луны.
Ни старого бога, ни нового бога –
Никто не простит ни греха, ни порока.
Никто не захочет за нас пострадать!
И некому душу за счастье продать!
На палубе тихо, лишь мачта скрипит.
А сверху сварливая чайка кричит.
***
Ну сколько можно? Сколько, в самом деле?
Опять ты заблудился в этой роще?!
Понять не можешь (или же не хочешь?):
Жизнь не проста, она намного проще.
Вот пень, вот гриб, вот хилые берёзы,
Тропинка пыльная, знакомая до скуки –
А ты опять, от страха замирая,
С мольбою поднимаешь к небу руки.
Спасенья просишь? Разве не понятно –
Твои мольбы на небе надоели!
Вот пень, вот гриб, вот хилые берёзы…
Ну сколько можно! Сколько, в самом деле!
У МОРЯ
Мы по берегу идём.
Море нам щекочет ноги.
Шлют приветы из глубин
Розовые осьминоги.
Мимо проплывают рыбы,
Плавниками машут дружно.
Всё, что страшно, всё, что грустно,
Поскорей забыть нам нужно!
На камнях ежи морские
Солнцу иглы подставляют.
Опоённые свободой
Чайки над водой летают.
В небе радуга висит.
Ветер тучи гонит в дали.
Мы забыли, кем мы были!
И не знаем, кем мы стали!
Глава III НЕВЕДЕНИЕ
НЕВЕДЕНИЕ
Крестьянин супу захотел
И выбрал петуха,
И голову ему срубил,
Не ведая греха.
Петух по кругу бегает,
А голова – в кустах.
Он до сих пор не ведает,
Что правды нет в ногах.
***
О чём кричала стая воронья,
Кружа над головой моей развязно?
О том, чего понять не смела я,
Хотя оно без пониманья ясно.
Накаркали – и улетели.
Как будто канули
В метели.
В ХРАМЕ
Свечи каплями воска исходят,
Будто годы из жизни уходят.
Богородица строго глядит.
На руках её мальчик сидит
(Он зачатия странного пленник).
Отпевает кого-то священник.
Пахнет ладаном, служка хлопочет.
Кто-то справа молитву бормочет,
Кто-то слева целует иконы,
Кто-то бьёт пред распятьем поклоны.
Сверху ангелы Господа славят,
Снизу свечи всё ставят и ставят…
Тусклый свет размывает черты,
И на лицах почти не видны
То ль смирение, то ли упрёк –
Что ж ты нас от греха не сберёг!
***
Западают клавиши рояля,
Вальс хромает, словно старый пёс,
Кружит мысли осень золотая
В поисках ответа на вопрос.
Но найти ответ она не сможет,
Потому что смысла в этом нет.
Вечер день затушит осторожно,
Чтобы ночь смогла зажечь рассвет.
***
Луна-курсор по небу вправо
Ведёт невидимые строчки.
Мы не сумеем их прочесть.
Зато поставим сами точки.
Глава IV ХРАНИТЕЛЬ
ХРАНИТЕЛЬ
В архиве, пыльном и холодном,
Из года в год, из века в век
Он собирает документы –
Не бог, не чёрт, не человек.
На каждого из нас досье
В его хранилище найдётся.
Туда никто и никогда,
И ни за что не проберётся.
Любое действие и слово
Хранитель вносит в каталог.
Коль злое слово – чёрт смеётся.
Коль доброе – смеётся бог.
И лишь Хранитель никогда
И ни над чем не засмеялся.
Быть бесконечно равнодушным
Он бесконечности поклялся.
Мудрее чёрта, старше бога,
Его ничто не напугает,
Не обнадёжит, не убьёт:
Хранитель слишком много знает.
***
…Забить, застолбить, закрепить за собою
Пространства кусочек, отрывок эпохи,
Чтоб смыслом заполнить рожденье и смерть,
Чтоб были оправданы выдохи-вдохи;
Иль музыкой чудной, иль вечным примером,
Остаться картиной, остаться строкою,
Остаться, остаться, остаться, остаться,
Забить, застолбить, закрепить за собою…
***
На кладбище особенная тишь!
Здесь смех и осужденье неуместны.
Печальная портретов галерея;
И все слова, что на граните, лестны.
***
С одной стороны, всё не так уж и плохо.
С другой стороны, нету счастья на свете.
А с третьей – конец уже виден печальный,
И все мы, похоже, за это в ответе.
С четвёртой – надежда нам путь озаряет.
А с пятой – наш путь, как и прежде, неясен.
Но, если с шестой стороны ты посмотришь,
Увидишь, что мир бесконечно прекрасен!
Обиженный на бесконечность, заплачешь,
Заноешь, завоешь и зло ухмыльнёшься.
С шестой стороны бесконечно красиво!
Но ты же на третью вернёшься!..
Глава V НЕСКУЧНЫЙ САД
НЕСКУЧНЫЙ САД
Нескучные люди в Нескучном саду
В нескучное время гуляют.
Нескучные птицы нескучно поют,
Собаки нескучные лают.
Нескучные пчёлы в нескучных цветах
Жужжат, и нескучные кошки
Пружинистым шагом нескучно бегут,
Бегут по нескучной дорожке.
Нескучные в небе плывут облака,
Нескучное солнце сияет.
Как жаль, что в Нескучном саду нет меня!
Но об этом никто не узнает!
ПРО ДРУЖБУ
Розы и слёзы оставь для других.
Кровь и любовь – это песня не наша.
Мы о любви, может, вспомним потом.
Ну а сейчас мы о дружбе расскажем.
Дружба не дар, а награда за жизнь.
Дружба – она родилась не в раю.
Друг проверяется только в беде.
С другом не страшно стоять на краю.
Жили два парня в деревне одной.
Жили и с детства друг с другом дружили,
Вместе росли, вместе учились,
Вместе работали, вместе грешили.
Набедокурили в жизни немало!
И в преисподнюю оба попали.
Там раскалённой смолой поливать
Наших друзей черти подлые стали.
Только не страшно друзьям, ведь они
Плечи друг другу в аду подставляли;
За руки взявшись, терпели страданья,
А черти их мучили, били, терзали…
Копыта истёрты, хвосты истрепались,
Силы иссякли вконец у чертей.
Устали рогатые, дружбою сломлены:
«В рай убирайтесь из ада скорей!»
В раю было тихо, и райские кущи
Счастьем и радостью были полны.
Яблок наевшись, заснули спасённые;
Снились им сладкие, чудные сны.
Месяц прошёл, пролетели столетия,
Наши герои прижились в раю;
Здесь дружба – излишек, она неуместна,
И незачем вместе стоять на краю.
И оба совсем позабыли друг друга!
Друг друга едва ли узнают они!
И только огромный змеюка со скуки
Про дружбу бормочет в райской тени.
***
В небе суетно сегодня:
Много, много облаков!
Проплывают караваны
Белых зайцев и волков.
Вот и слон летит по небу,
Заслоняя ухом свет,
Крокодилы, кашалоты…
Да кого там только нет!
В небо мы глядим с надеждой
Иль с тоской из века в век.
До чего же он прекрасен –
Бесконечности ковчег!
***
Осеннюю ветошь, прибитую снегом,
Унылое солнце согреть не сумеет.
По длинной аллее походкой рассеянной
Кто-то идёт и надежду лелеет.
Как жаль, что осеннюю ветошь не в силах
Унылое солнце согреть в эту пору!
Но кто-то идёт по аллее рассеянно
И улыбается всякому вздору.
***
Ворона села на фонарь
И стала памятником Птице.
На длинном узком пьедестале
Вороне долго не сидится.
Ещё мгновение – и вот,
Стряхнув предельную степенность,
Взмахнула крыльями ворона
И улетела в повседневность.
***
Белым полем стал зимою грязный пруд.
Пахнет серой: фейерверки дети жгут.
Рвутся к звёздам разноцветные огни,
Но – не вырваться из этой западни! –
Разбиваются о чёрный небосвод.
Завтра, милый, мы встречаем Новый год!
Глава VI ОЧЕРЕДЬ ЗА СЧАСТЬЕМ
НОВОГОДНЯЯ ПЕСЕНКА
«В лесу родилась ёлочка,
В лесу она росла,
Зимой и летом стройная,
Зелёная была…»
Какую злую песенку
Поют под Новый год
Мальчики и девочки,
Собравшись в хоровод!
Желают им родители
Здоровья и успеха.
Смерть ёлочки-красавицы
Для счастья не помеха.
***
Это очередь за счастьем?
Кто последний? Отзовитесь!
Вы последний? Нет? А кто же?
Ну не плачьте, не сердитесь!
Не хотела Вас обидеть,
Но должна же я понять,
Кто за счастьем здесь последний,
Чтоб за ним последней встать.
Господа, над кем смеётесь?
Вы зачем меня толкнули?
Боже, впереди кого-то
Только что ножом пырнули!
Что за странная картина:
Эти крики, эти лица,
Эти флаги, эти толпы,
Эта голая девица…
Ну, в конце концов, ответьте,
Кто последний в самом деле.
Сколько? Сколько? Пять ранений
Огнестрельных в этом теле?
Он был первым? Очень мило!
Нет! Я больше не хочу.
Бог с ним, с счастьем! Отпустите!
Заплатить? Я заплачу!
***
Капризная толпа наелась хлеба;
И зрелищ насмотрелась всевозможных;
Почувствовала новую потребность –
И вышла на подмостки осторожно.
Неловко потоптавшись, расходилась;
Всё больше, больше сцену заполняет;
И вот уже своею массой серой
Толпа артистов к краю оттесняет.
Коль жизнь – театр, зачем толпе театр?
Толпа сама себе сыграет туш!
Пусть грубо, безыскусно и фальшиво,
Такая музыка – отдушина для душ.
Точнее, для одной души:
Душа толпы не терпит исключений;
Но хочется объевшейся толпе
Всё больше, больше новых ощущений.
Толпа творит, толпа без устали играет,
Презрев мораль и всякие сомненья.
Толпа не пожалеет никого
Для увлекательного представленья!
***
Поэт на курорте, довольный и сытый,
Папайю и манго заев ананасом,
Под пальмой, у моря, стихи сочиняет
И с рифмой играет полуденным часом.
О чём же он пишет, раскинувшись вольно
И солнцу подставив блаженное тело?
О том, как изгнанник по родине бредит.
О ностальгии, понятное дело.
КОТ И ПЁС
Однажды кто-то бросил из окна
Несвежий хлеб, примерно треть батона.
К нему слетелись стайкой воробьи,
Прогнал их голубь, голубя – ворона.
Ворону пёс бездомный напугал,
Понюхал хлеб, вздохнул и заскулил:
У бога пёсьего не хлеба,
Он мяса с косточкой просил.
Пёс убежал несолоно хлебавши
В надежде на помойке поживиться.
Вернулись к хлебу стайкой воробьи.
А рядом с ними кот уже таится.
Но жирный голубь воробьёв прогнал –
И сам коту обедом сытным стал.
…Задумчиво клюёт ворона
Несвежий хлеб, примерно треть батона…
***
Нестройной, суетливой чередой
Проходят годы, люди, страны…
И неизменно победитель зол
И побеждённый солью лечит раны,
Слеза младенца всё не высохнет никак,
Толпу самоубийца оскорбляет,
На брата брат опять идёт войной.
И красота … она ведь не спасает.
Таков сценарий! Где найти другой?
Играем, повторяясь век от века.
И снова сумасшедший Диоген
В толпе разыскивает человека.
ПРАЗДНИК
Шумный праздник городской!
Все кричат от радости –
Мы с тобой на мостовой
Уплетаем сладости.
Мимо нас плывут ряды
Шествия парадного.
Не у дел остались мы.
В стороне. И ладно!
Мы на этом празднике
Не свои, не лишние,
Домоседы-странники,
Завсегдатаи пришлые.
Нам и весело чуть-чуть.
И печально чуточку.
Провожаем праздник в путь
Под Крысолова дудочку!
Глава VII ПО РАССЕЯННЫМ ДОРОГАМ
***
По рассеянным дорогам,
По упрямым косогорам
Я иду не зная страха
И не ведая печали.
Впереди сияют звёзды,
Позади бросают камни,
А недавно в спину громко
Мне проклятье прокричали.
По истрёпанным полянам,
По нечёсаным долинам,
По оврагам, буеракам
И заснеженным вершинам.
Впереди всё разрешится,
Позади одни вопросы:
Споры, глупые обиды,
Покаянья, думы, спросы…
Я иду зиме навстречу,
Я иду навстречу лету,
Ясным днём – навстречу ночи,
В темноте – навстречу свету.
От рассвета до рассвета
Я иду и улыбаюсь,
И в росинках бесконечных
Бесконечно отражаюсь.
Что такое бесконечность,
Я пока ещё не знаю.
Впереди – моё рожденье.
Позади – я умираю.
По рассеянным дорогам,
По упрямым косогорам
Я иду не зная страха
И не ведая печали…
***
По округе бродит Псевдо.
Береги себя, дружок!
Не успеешь оглянуться –
Псевдо сделает прыжок.
Все пути ему открыты
В переходах бытия:
Псевдо-мысли, псевдо-чувства,
Псевдо-счастье, псевдо-я…
***
Извозчик, гони! Прочь сомненья любые!
Нам где-то вдали повезёт!
Пусть кони устали – хлыстом их, родимых!
Смотри, впереди поворот.
Там люди. Но ты не сворачивай, милый.
Попутчики нам не нужны.
Зачем нам они? Мы в пустых разговорах
Забудем о главном. Гони!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Уж ночь наступила, дороги не видно,
И кони от боли ревут.
Зачем же меня ты послушал, извозчик?
Теперь нас с тобой не найдут.
Кругом бездорожье, и кони упали,
И волки сбежались толпой.
Извозчик, прости! Мы опять опоздали!
Опять не успели с тобой!
***
Март снежком припудрился, а ведь он – весна.
Заскрипела от тоски старая сосна:
«Солнышко не радует, не журчат ручьи,
Не несут тепло на крыльях смуглые грачи.
Сжалься, март, над бедною бабушкой-сосной!
Не упрямься! Не ленись! Обернись весной!»
Только снег всё падает, таять не спешит;
Март сосну не слушает, на боку лежит.
***
От начала до начала
Нас с тобой луна качала,
От предела до предела
Колыбельную нам пела.
А когда луна устала,
Нашим богом солнце встало.
Будем мы с тобой прилежны –
От надежды до надежды.
***
На перепутье трёх дорог
Я оказалась неспроста.
Налево – правая нога,
Направо – левая рука.
А голова спешит вперёд.
И я почти уже лежу.
Не то на пьяного осла,
Не то на спрута похожу.
Не то лежу, не то сижу
На перепутье трёх дорог;
Налево тянется пупок,
Направо устремился бок…
И что мне делать? Как мне быть?
Ведь я почти уже не я.
На перепутье трёх дорог
Непросто сохранить себя!
***
Я по лезвию ножа
Погуляю не спеша.
Коль прогулка неизбежна –
Пусть потешится душа!
Всё рубины да агаты, –
До чего же хороша! –
Из червонного из злата
Рукоятка у ножа.
А клинок какой красивый!
Крепко закалилась сталь,
Будто зеркало игривый,
Остриё уходит в даль.
Там, вдали, такие дали:
Мрак пугает, свет манит,
И, кого-то догоняя,
Мой чудесный нож летит.
***
Сколько пройдено дорог!
Сколько песен спето!
На двоих один порог,
За порогом – лето.
…Сколько сказано речей,
Сколько чашек бито,
Сколько сожжено свечей,
Сколько слёз пролито…
Мы проснёмся среди дня,
Выглянем в окошко –
На дворе уже зима
И новая дорожка.
Глава VIII БЕССОНИЦА
***
Хруст сустава напомнил о теле,
Что никак не желает взлетать.
Птицы, мысли, надежды, метели,
Все, кто мог улететь, – улетели.
Мне бы с ними, на самом-то деле!
Но придётся чуть-чуть подождать.
БЕССОННИЦА
Ночь. Снегопад. Я пытаюсь уснуть.
Скрежет лопаты. Усталый узбек
Там, за окном, расчищает нам путь.
Но падает, падает, падает снег…
***
Расплескалось солнце йодом,
Опустилось на покой;
Тень размыло темнотою
За сутулою спиной.
От бессмертия уставший
Смерть пытается догнать.
Он о вечном сне мечтает –
И совсем не может спать.
Потерявший цель и смыслы,
Переживший всё и всех:
Наказанье, преступленье,
Зло, добро, мораль и грех…
Судный день не состоялся!
И как прежде он один –
Бесконечности затворник,
Всей Вселенной господин.
***
Горит подарок Прометея,
Кусочек плоти бога Ра.
Вы разрешите мне погреться
У пионерского костра?
***
Рассвет коснулся темноты –
И небо густо покраснело.
От этой красной красоты
На ветке яблоко дозрело.
Глава IX ЗАБЫТАЯ МЕЛОДИЯ
***
Забытая мелодия
Тоскует обо мне!
То звёздочкой прикинется,
То промелькнёт в окне.
Вдруг нотой одинокою
Пробьётся в час ночной,
Когда деревья зашумят
Испуганно листвой.
Иль криком птичьим поутру
Напомнит о себе,
Иль замигает искоркой
На снежном серебре.
А иногда вдруг сложится
В туманной пелене –
Забытая мелодия! –
И станет больно мне.
***
Далёкая и странная история!
Я и сама себе не верю, сэр:
Была я пионеркой в красном галстуке,
Жила когда-то я в СССР,
Пятнадцать было в той стране республик,
Мы проживали пятилетками года,
И освещала нам дорогу бесконечную
Пятиконечная кровавая звезда…
Далёкую и странную историю
Давно я перестала вспоминать.
И всё же продолжаю отчего-то
Я красное делить на пять.
***
Жужжали пчёлы! Гром гремел!
Корова на лугу мычала!
Выл ветер! И сверчок скрипел!
Вот только песня не звучала!
Мне подпевали соловьи,
Но в такт они не попадали.
Скрипели ветвями дубы –
И бесконечно отставали.
Ручей весенний! Он журчал
Легко, но не серьёзно.
Кто мне поможет песню спеть,
Пока ещё не поздно?
***
Барабан как пульс кентавра,
С контрабасом трубы спорят,
Саксофон сипит надрывно,
Скрипка плачет, флейта вторит.
Пианист, как сумасшедший,
За роялем чёрным бьётся.
Это музыка из сердца
Моего к тебе несётся!
КОЛЫБЕЛЬНАЯ
Спи, малютка, крепко-крепко,
Просыпаться не спеши.
Пусть твой сон оберегают
Зайцы, совы и ежи,
Мыши, голуби, еноты,
Антилопы и слоны…
Ты заснул, и значит, милый,
Не начнёшь пока войны,
Не отправишься с друзьями
На охоту в лес густой…
Спи, малютка, сладко-сладко.
Соловей, потише пой!
Не жужжи, комарик глупый,
Если хочешь уцелеть.
Не мешайте ангелочку
Сны волшебные смотреть!
В колыбельке золочёной
Спит ребёнок ненаглядный.
До чего же он красивый!
До чего же он всеядный!
Глава X СНЫ
***
Мне часто снится странный сон:
Был город чудный, а теперь – руины.
И ходят меж развалин горожане,
Не в силах распрямить худые спины.
Они моё выкрикивают имя –
Я будто город довела до краха.
И льётся на меня поток проклятий,
Из ненависти сотканный и страха.
Меня же мучит вовсе не раскаянье:
Не помню, чтобы здесь была я прежде.
Но почему-то все меня узнали!
А я стою в немыслимой одежде:
То в клоунском потрёпанном наряде,
А иногда в короткой грязной рясе.
Играю горожанам на баяне,
На флейте, скрипке или контрабасе.
Я музыкой пытаюсь оправдаться.
Но звука нет! мелодия не льётся!
От ужаса кричу и – просыпаюсь.
А город чудный надо мной смеётся!
Его дворцы сверкают изумрудом,
Волшебные сады благоухают,
Прекрасны и богаты горожане,
И, что такое боль, они не знают.
В том городе нет места для меня!
***
По кладбищенским дорожкам
Бродит человек усталый.
Он по имени Арсений,
По фамилии – Беспалый.
Ищет старую могилу,
Что ему во сне приснилась.
Сон был странный: та могила
Пред Арсением открылась.
И поднялся из могилы
Старичок в цилиндре чёрном,
В чёрных лаковых ботинках
И во фраке старомодном.
«Господин Беспалый? Здрасте!
Вам посылка. Получайте.
Вы заказывали счастье?
Вот вам счастье! Не скучайте!»
И Арсений взял посылку.
Сон его в тот миг прервался.
И последнее, что помнит
Наш герой, старик смеялся.
Этот смех звучал недобро,
Словно ржавые качели,
Ветром тронутые сильным,
Захрипели, заскрипели…
...Чередой промчались годы:
В счастье, в радости, в достатке.
Олигарх Беспалый – гордый
Победитель в каждой схватке.
Нефть и никель, газ и уголь –
У него в долгу полмира.
Он политик популярный
И звезда телеэфира.
Сердцеед, жених завидный
Наш Арсений, и отказа
Он от женщин не услышал
После сна того ни разу.
Но чем дальше, тем страшнее
Без ответа оставаться.
Почему старик в цилиндре
Так недобро стал смеяться?
По кладбищенским дорожкам
Бродит человек усталый.
Он по имени Арсений,
По фамилии – Беспалый…
***
За окном буянит вьюга,
И никто её не любит,
И никто не успокоит,
И никто не усмирит…
Мне давно пора проснуться
И закрыть окно в гостиной,
Но со снегом вперемешку
Новый сон в окно летит.
Снится мне: буянит вьюга,
Словно стая привидений
С воем вырвалась на волю
И по улицам кружит…
Мне давно пора проснуться
И закрыть окно в гостиной,
Но со стужей вперемешку
Новый сон в окно летит.
Снится мне: буянит вьюга,
Я обнять ее пытаюсь,
Строгим словом успокоить,
Нежным взглядом усмирить…
Мне давно пора проснуться
И закрыть окно в гостиной,
Мне давно пора проснуться
И окно закрыть…
***
На открытые книги в мягкой обложке
Страницами вниз крыши похожи
В далёком и чудном Китае.
Как будто бы птичья стая
Застыла в мгновение ока,
Не долетев до порога,
За которым навеки
Кончаются
Сны...
Глава XI РАЗМЫШЛЕНИЯ В КУНСТКАМЕРЕ
ТРОИЦА
Сколько тел уже сменила модница,
Раскрасавица душа моя!
Вот опять от зеркала воротится,
Потому что в отраженьи снова я.
Столько лет пытаюсь ей понравиться!
Но, как видно, больше не судьба.
И теперь со мной, бедняжка, мается.
Ну и пусть! Давно взрослеть пора!
Сколько можно в зеркало заглядывать?
Сколько можно жизней проживать,
Плоть свою придирчиво разглядывать,
Старое на новое менять?..
Сколько тел уже сменила подлая,
Бессердечная моя душа!
Всё она меня, злодейка, по полу!
Я для неба ей не хороша!
Ну а мне бы звёздочкой лазоревой,
Мне бы по небу кометой пролететь,
Чтобы на себя в трубу подзорную,
А не в зеркало постылое глядеть.
РАЗМЫШЛЕНИЯ В КУНСТКАМЕРЕ
Жил в Голландии анатом
Рюйш, для близких – Фредерик.
Он на многие столетья
Отдалял распада миг.
Как живые в колбе старой
Маленькие пальчики.
Заспиртованные плачут
Девочки и мальчики.
Как живые раскраснелись
Пухленькие щёчки.
Пригодились для науки
Сыновья и дочки!
Русский царь по кабинету
Фредерика Рюйша ходит,
Восхищёнными глазами
Полки с колбами обводит.
Кружевами и цветами,
Бусами украшены
Ручки, ножки и головки;
Ногти лаком крашены.
На столе у Фредерика
Мальчик неживой лежит.
«До чего хорош малютка!» –
Пётр I говорит.
Не сдержался царь великий,
Детский труп расцеловал,
Улыбнулся, засмеялся,
Добрым и шутливым стал.
Старый Рюйш не растерялся:
Он коллекцию свою
За приемлемую цену
Предложил купить царю.
Не жалел ни сил, ни денег
Пётр I для прогресса –
Не стыдитесь россияне
К мёртвой плоти интереса!
Так Кунсткамеру в России
Царь великий учредил.
Много потаённых окон
И дверей он прорубил!
ПАМЯТИ ДОЛЛИ
(овца Долли – первое клонированное
млекопитающее животное)
Долли! Милая овца –
Бесконечности усмешка,
Оскорбление творца
И бессмысленная спешка.
Плоть для жертвоприношений!
Коли Богу, то убить.
Коль науке – жить заставить.
Нелегко овечкой быть!
ТРИ ОСЛА
Белый ослик.
Чёрный ослик.
Я стою посередине.
«Три осла» – такое имя
Мастер дал своей картине.
Белый ослик – добрый ослик.
Чёрный ослик – ослик злой.
Серый ослик травку треплет
Нежной бархатной губой.
А вдали погонщик пьяный,
Длинный хлыст в его руках –
Чёрный ослик в землю канет,
Белый сгинет в облаках.
Белый ослик.
Чёрный ослик.
Я стою посередине…
***
Мой попугай не стал ручным.
Не научился говорить.
Зато умеет дверцу в клетке
Потёртым клювом затворить.
Мою не ценит деликатность,
Спасаясь в клетке от меня,
И всё глядит змеиным глазом,
Как на свободе маюсь я.
РАЗМЫШЛЕНИЯ В ЕГИПЕТСКОМ ЗАЛЕ
Мой фараон!
Давно признать пора –
Ты вовсе не потомок бога Ра.
Тебя любили и боялись,
Тебе как богу поклонялись,
Ты правил миром как хотел.
Не ведом был тебе предел
Ни нравственности, ни морали:
Великое бессмертье обещали
Тебе угрюмые жрецы.
И им, конечно, верил ты!
Когда же перестал дышать,
Они в дорогу собирать
Тебя по всем законам стали.
Сначала тело пропитали
Волшебной смесью, чтоб оно
От тлена было спасено;
На грудь твою сложили обереги,
Их завернув в льняное полотно;
В глазницы вставили глаза
Из разноцветного стекла;
Запеленали как младенца
И уложили спать тебя.
И вместо колыбельной заклинанье
Для мумии пропели на прощанье.
Мой фараон!
Давно признать пора –
Ты вовсе не потомок бога Ра.
Увы! В твоём загробном мире
Богов не видно, и на пире
Божественном тебе не погулять.
Уж сколько времени приходится лежать
Музейным экспонатом в саркофаге?
Вокруг тебя не боги, а зеваки,
Что с любопытством нависают над тобой.
И беззащитен прах нетленный твой!
Мой фараон!
Давно признать пора –
Ты вовсе не потомок бога Ра.
***
Закончился Пост –
И овца стала волком,
И в лютые стаи стада обратились,
От воя Луна поперхнулась на небе,
И звёзды о волчьи пасти разбились.
Глава XII СМЕРТЕЛЬНАЯ ОПАСНОСТЬ
***
Я душу отвела туда, где нет людей.
С душой мы говорили по душам
О счастье и любви, о смысле бытия,
Когда вдруг чёрт подкрался тихо к нам
И предложил за небольшую плату
И счастье, и любовь, и благодать.
Недолго думала душа и – согласилась
Меня за эти прелести продать,
Моей же кровью подписавшись
В договоре…
БУКА
В лесу, покрытом плесенью,
Живёт угрюмый Бука.
Его друзья: осина, дуб,
Берёза, клён и скука.
Однажды книгу про любовь
Нашёл он на поляне,
Прочёл – и с той поры живёт,
Бедняга, как в дурмане.
Любовь пытается найти!
Надежда сердце гложет;
Луна сочувствует ему –
Помочь ничем не может.
Малиной перезрелою
Детишек Бука манит,
А взрослым мухоморами
Он головы дурманит.
И знает дуб, и знает клён:
От Буки не спасёшься,
Слезами Буку не проймёшь,
Из леса не вернёшься.
СМЕРТЕЛЬНАЯ ОПАСНОСТЬ
В первый день весны солнечно и зябко,
Радость предвкушения в крике воробья.
Умирает снег, и сосулька острая
Плачет – не наплачется, глядя на меня.
Ты не плачь, красивая, ты не плачь, хрустальная!
Коль весну дождалась я, буду расцветать.
Почему же, милая, почему, упрямая,
Продолжаешь над моей головой рыдать?
ЛЕТО 2010-го ГОДА
От жары пересохла река –
Берега как беззубые дёсны;
Лес горит, и угрюмые сосны
Подпирают огнём облака.
Горечь дыма по венам ползёт,
Погорельцы по воле Ярилы,
Мы природе давно уж не милы.
Кто же нас за собой позовёт?!
***
В муравейнике творятся невозможные дела:
Королева за неделю никого не родила.
Муравьи не понимают: «Ну чего ей не хватает?
Обнаглела королева – и закон не соблюдает.
Мы кормили, мы поили, мы лелеяли её!..»
А она им заявляет: «Не хочу рожать – и всё!
Я хочу увидеть солнце! Я хочу быть ближе к свету…»
Муравьи связали дуру и – скормили муравьеду.
***
Оглянулась – за спиною
Тупо пялится медведь.
Улыбнулась – он как начал
На меня в ответ реветь.
Испугалась, побежала,
А медведь за мной спешит.
И никто мне не поможет!
И никто не защитит!
Нет чтоб ягоду-малину
Собирать с куста горстями;
Или лакомиться мёдом,
Разгоняя пчёл когтями.
Человечиной задумал
Косолапый подкрепиться!
Не водицей родниковой –
Тёплой кровушки напиться!
Я от ужаса и бега
Задохнулась и упала.
Я просила о пощаде,
Я молила, я рыдала.
Представляла, как страдает,
Не дождавшись дочки, мама.
Было страшно! И красиво!
Потрясающая драма!
Разошлась я не на шутку,
Говорила я немало:
И о жизни, и о смерти,
И о том, что с миром стало.
Он послушал, почесался,
Облизнулся, засопел.
В общем, был он людоедом
И давно уже не ел!..
***
Я – центр Вселенной, точка в многоточии;
И всякое другое – тоже я.
Пред Богом зря вы за себя хлопочите!
На Небе я давно уже своя.
И в Преисподней знаю я немало
Хороших и порядочных чертей.
Встречаться с ними – та ещё забава!
Но ангелы, поверьте мне, страшней!
Пусть обликом милейшие созданья,
И всё же не советую грешить:
Суровые законы мирозданья
Молитвой никакой не отменить!
Святой водой не сможете отмыться.
И жертвоприношенья – не спасут.
И после смерти не получится забыться:
За вами обязательно придут!
ГРОЗА
То ли веною, то ли артерией
Бьётся в небе шальная гроза.
В чистом поле, как будто в партере,
Мы с тобой не зажмурим глаза.
Мы досмотрим грозу, мы дослушаем,
Гром и молнии выпьем до дна.
Рождены мы до боли послушными.
Всё исправит шальная гроза!
Глава XIII УТЕШЕНИЕ
УТЕШЕНИЕ
…Нахмурилось утро, захныкало небо,
И капли дождя по асфальту рассыпались,
Остаток листвы ветер с веток повыдергал.
Нынче деньки нехорошие выдались!
Только не стоит о грустном раздумывать.
Скоро зима белым снегом поделится –
Серый асфальт станет глазу невидимым.
Радость опять в твоём сердце поселится!
Может, оно утешение слабое?
Что же, весна сменит зиму холодную,
Гром загремит, оживятся пернатые,
И ручейки заведут хороводную.
Ну почему же ты снова печалишься?
Знаю! Тебе нужно лета дождаться!
Будем ходить босиком по траве.
И улыбаться…
РАЗГОВОР С БАБУШКОЙ
Баба Леся – девушка с веслом!
(После смерти старость отступила.)
Мы потом поговорим о том,
Как при жизни всё непросто было.
Или мы об этом помолчим…
Сколько я всего не расспросила!
Как там у тебя? У нас грачи
За окном кричат уныло.
Как там у тебя? У нас зима
Позабыла все свои заботы.
Как там у тебя? У нас весна
Снова набирает обороты!
***
То ли лава вулкана,
То ль волна океана,
То ли снега лавина,
То ли горный обвал…
Что-то давит на рёбра?
Навалилось на спину?
Придавило грудину?
До чего ж ты устал!
Я тебя отогрею,
Я тебя успокою,
Колыбельную на ночь
Я тебе пропою.
А когда мы проснёмся,
С новой зарёю,
Я от новых напастей
Тебя сберегу.
***
Чудо не случилось – я старею.
Признаков тому, увы, немало.
Грустные нюансы и оттенки
Зеркало мне злое указало.
Расколоть на мелкие кусочки
Захотелось чёртову стекляшку.
Вдруг я в отражении увидала
Серую испуганную пташку.
Жёлтым светом солнце отразилось.
И берёза в зеркало попала.
Чудо не случилось … или просто
Я не с той ноги сегодня встала.
***
Осень кончилась, и первый
Выпал снег на наши плечи.
Нас с тобой он не излечит,
Нам не сможет он помочь.
Но от белой круговерти
Стал светлей холодный вечер,
И спешит в наряд невесты
Облачиться ночь.
***
Непреднамеренная радость,
Непредсказуемая грусть… –
Всё улетит в одно мгновенье,
Всё улетучится.
И пусть!
Останется любовь?
Навряд ли.
Воспоминанья?
Никаких!
…Как этот вечер бесконечен,
Как бесконечен он и тих…
В углу нетронутые краски,
Нетронутое полотно.
Ни свет, ни тьму не пропускает
Когда-то чуткое окно.
И не придуманы сюжеты.
И не подобраны цвета.
Но как прекрасна чистотою
Своею пустота!
***
Без наших горьких слёз иссякнет океан,
Без наших бренных тел земля пустыней станет,
Без нашей злости не закружит ураган,
Без нашей нежности луна светить устанет,
Без нашей веры солнце утром не взойдёт,
Без наших страхов в небе туча не сгустится.
Никто без нашего рожденья не умрёт!
Никто без нашей смерти не родится!
Глава XIV СКАЗКА ПРО ВЕЧНУЮ ЛЮБОВЬ
I
Солнце встало, солнце село,
Задремало до утра.
И тебе, мой друг любезный,
Спать давным-давно пора.
Всё никак заснуть не можешь?
Хочешь сказку? Слушай, милый!
Жил в далёком королевстве
Принц Ренальдо Некрасивый.
Нос огромный был у принца,
Горб на жилистой спине,
Правый глаз косит, а левый
Потерял он на войне.
Принц в крестовые походы
Лет с семнадцати ходил.
Мавров бить и жечь мечети –
Тут всегда он первым был.
Не щадил врагов Ренальдо,
И себя он не жалел.
Много раз в лицо смертельной
Он опасности глядел.
Бог воздал ему с лихвою:
Горы золота добыл
Наш герой; но Некрасивым
Средь людей как прежде слыл.
Нос огромный, горб верблюжий,
Он, на чудище похожий,
Вдруг влюбился, но к желанной
Подойти своей не может.
Даму сердца звали – Стелла.
Хороша была девица!
Сколько рыцарей отважных
За неё желало биться!
И по нраву – чистый ангел:
Никому не нагрубит,
И поможет всем, чем сможет,
И улыбкой наградит.
Принц страдал, не спал ночами.
Он, измученный любовью,
Договор с коварным чёртом
Подписать решился кровью.
II
Солнце встало, солнце село –
Чёрта принц весь день искал.
Наконец, в квартале грязном
Незнакомца повстречал.
В красном шёлковом кафтане,
А в руках огромный кот,
Незнакомец улыбнулся
И представился: «Я – чёрт».
Принц воскликнул: «Слава Богу!»
И осёкся: «Извините!»
«Не волнуйтесь: я привыкший.
Вот бумага – подпишите».
Оказалось, что у чёрта
Договор уже готов.
Кот когтём царапнул принца
До крови и был таков.
Принц поставил подпись кровью,
Чёрт поставил подпись сажей
И сказал: «Ты мой отныне!»
Принц ему в ответ:
«Как скажешь!»
В договоре говорилось:
«Прямо этой же весной
Стелла принцу станет верной
И заботливой женой».
III
Солнце встало, солнце село…
Свадьбу шумную сыграли,
Всё случилось-приключилось:
Принц и Стелла ближе стали.
Быть любимым – вот блаженство!
Счастлив принц-молодожён.
То, что чёрту душу продал,
Позабыл, признаться, он.
Всюду вместе – днём и ночью!
Расставаться нету сил!
Стелла принца обожала!
Он её боготворил!
Год прошёл, ещё полгода –
К принцу чёрт во сне приходит,
О кровавом договоре
Разговоры с ним заводит.
«Уходи, проклятый дьявол!
Пусть сожрёт тебя земля!
Без твоих проделок мерзких
Стелла выбрала меня».
«Ты давно смотрелся в лужу? –
Чёрт с усмешкой отвечает. –
Нос огромный, горб верблюжий
Лишь жена не замечает!»
Засмеялся и убрался.
Принц проснулся – Cтелла рядом.
Что же делать? Что же делать?
Не отравишь чёрта ядом!
День прошёл, завечерело,
Ночь настала, тот же сон
Снится принцу: чёрт явился;
Но страшней, чем прежде, он.
Перед самым носом принца
Договором чёрт трясёт:
«Кто со мной идёт на сделку –
Тот и в ад со мной идёт!»
IV
Солнце встало, солнце село –
Принц собрался умирать.
Он решил, что перед смертью
Должен Стелле всё сказать.
«За твою любовь я душу
Чёрту продал навсегда…»
Стелла вскрикнула от горя
И – в мгновенье умерла.
В эту ночь за бедным принцем
Не пришёл коварный дьявол.
Он с отчаянным Колумбом
В океане шумном плавал.
Предлагал он Христофору
Путь на Индию открыть.
Тот никак не мог решиться,
Долго думал: плыть? не плыть?
В ту же ночь в пивнушке тесной
Чёрт с фашистами кутил,
А потом с Иваном Грозным
До рассвета говорил.
Ты, наверно, удивился! –
Как же всё это возможно:
Разные века и страны?..
Дьяволу за ночь не сложно
Пересечь границы эти.
Он всегда повсюду с нами!
Он пространствами играет
И играет временами,
Словно в кубики ребёнок.
Впрочем, сказка не о том…
V
…Солнце встало, солнце село,
Солнце встало, солнце село…
Не приходит чёрт за принцем –
Уж полгода пролетело!
Почему не соблюдает
Подлый дьявол договор?
Почему не забирает
Душу в ад проклятый вор?
Принц без Стеллы жить не может!
И не в силах умереть!
«Что ж, придётся мне живому
В адском пламени гореть.
Мне б дойти до преисподней,
Там, на месте, разберусь.
От своих страданий в муках
Адских я освобожусь!»
В путь последний принц собрался.
Только вот куда идти?
То ль налево, то ль направо –
В карте нет того пути.
Наконец, к ужасным маврам
На восток идти решил.
«Мне укажут путь злодеи:
Я же их нещадно бил».
VI
Солнце встало, солнце село –
Принц давно уже в пути;
Солнце встало и согрело
Чудный город впереди.
Жарким днём, густым от зноя,
Спит султан в своей кровати;
Рядом с ним жена седьмая,
Восхитительная Сати.
Вдруг забили барабаны
И султана разбудили –
О приходе чужестранца
Слуги громко возвестили.
Приглядевшись хорошенько,
Принца узнаёт султан:
«Как же ты посмел явиться
Во дворец ко мне, шайтан?
Лишь закон гостеприимства
Не даёт тебя убить.
А ведь ты мой враг заклятый!
Что ж… пошли кальян курить».
Принц кальян курить не хочет:
«Мне дорогу в ад скорей
Покажи, коль ненавидишь,
Нехристь, гадина, злодей!»
«Ты зачем меня ругаешь?
Я – хозяин, ты – мой гость.
Раз кальян курить не хочешь,
Поиграем, что ли, в кости».
«Покажи мне в ад дорогу,
Я ж твой враг, так покажи».
Но султан не понимает
И смеётся от души:
«Я дороги в ад не знаю!
Я служу Аллаху верно!
Не по адресу явился
Ты ко мне, мой друг неверный».
Принца с миром отпустили,
Накормив в дорогу сытно.
Он всё шёл и шёл; стемнело –
Ничего вокруг не видно.
VII
Солнце встало, солнце село;
Принц в пустыне заблудился;
Солнце встало, солнце село;
Свет растаял – мрак сгустился.
«Может, так оно и лучше:
Смерти я давно искал!»
Лёг в песок, плащом укрылся
И о Стелле думать стал.
Как заснул, и не заметил.
Снится принцу странный сон,
Будто в чреве кашалота
Оказался как-то он.
Там темно и плохо пахнет.
Как же выбраться на свет?
Вдруг он слышит, чей-то голос
Говорит ему: «Привет!»
«Кто ты? Я тебя не вижу».
«И не сможешь увидать.
Я – страдающая совесть.
Должен ты меня унять!»
Принц спросил: «Какая совесть?»
«Кашалота. И меня
Угрызения терзают.
Помоги!»
«Но чем же я
Здесь тебе помочь сумею?»
«Я покаюсь – ты послушай.
Знаешь, сколько нужно кушать,
Чтобы стать такою тушей?
Загубил немало жизней
Белобокий кашалот!
Сколько рыбы он отправил
В свой огромный, страшный рот!»
«В чём же грех? Греха не вижу.
Коль не ешь – так помирай!
Ну, а если жить не хочешь,
Не увидишь, братец, рай».
«Ты уверен?»
«Да, уверен!
Убивать себя нельзя!»
«Значит, я могу спокойно
Переваривать тебя?!»
Принц проснулся с диким воплем.
А потом опять заснул.
Сон ему приснился новый:
Ветер паруса надул,
Китобойная команда
На охоту собралась,
Увидала кашалота
И за жертвой погналась.
Метко гарпуны летели!
Белобокий кашалот
Обречённо открывает
Свой огромный, страшный рот…
VIII
Солнце встало, принц очнулся,
Оглянулся – чёрт сидит
И с крылатым незнакомцем
О погоде говорит.
– На востоке нынче жарко.
– И на западе тепло.
– А на севере сегодня
Все-е-е дороги замело!
Принц закашлялся нарочно
И беседу оборвал.
Чёрт и ангел улыбнулись:
– Что ж, дружок, твой час настал!
Только мы решить не можем:
В рай тебе идти иль в ад.
Выбирай! Чего ты хочешь –
Пекло или райский сад?
Принц своим ушам не верит.
Может, это новый сон?
Ущипнул себя за ногу –
И от боли вскрикнул он.
– Выбирай! Чего ты медлишь?
Сколько можно тут сидеть?
– Мною договор подписан –
Должен я в аду гореть…
– Ничего ты нам не должен.
Договоры для живых
Существуют.
– А для мёртвых?
– Право выбора для них!
– Ничего не понимаю…
– И не надо понимать!
Не умом, а сердцем должен
Ты дорогу выбирать.
– Ну тогда я в рай отправлюсь:
Стелла милая в раю
Ждёт меня. Я это знаю!
Господи! благодарю!
– Ты уверен?
– Да, уверен!
– Что ж, тогда пошли со мной, –
Говорит, вздыхая, ангел, –
На небесный на постой.
Принц и ангел улетели.
Чёрт им долго вслед глядел.
Если бы его спросили –
Он бы с ними полетел.
Но никто его не спросит!
Не предложит выбирать!
Ангел – даже падший ангел –
Не умеет умирать!
IX
Ну а где же наша Стелла?
Средь огня и едкой серы,
В лабиринте преисподней,
Принца ждёт, любя без меры.
Рай манил, и чудной песней
Звали ангелы с собой,
Но ушла, без сожаленья,
Стелла дьявольской тропой.
X
…Разминулись, потерялись,
Им не встретиться никак:
Принц в раю страдает вечность,
Стеллу убаюкал мрак…
Вот и всё!
У этой сказки
Есть начало – нет конца.
Знаешь, милый, бесконечность
Спит у нашего крыльца.
Засыпай и ты, хороший!
Крепко глазки закрывай.
А когда наступит время
Выбирать – не оплошай!
Солнце встанет – ты проснёшься;
Солнце сядет – я приду
И тебе другую сказку
Заведу...