Трансильванцы точат сабли и палаши,
раскроить мечтая в рукопашной
череп старой веры; над Европой
ставни пражские распахнуты, и страшен
стук их папской алебардной страже;
правда габоров тюльпанные мотивы
не смирят испанский профиль Тилли
и ландскнехтов алчность: Магдебургу
быть единой огненной могилой,
а Германии - сплошным слепым покосом
играми сорочьими, неврозом
Симплициссимуса. Выжить - авантюра.
Благо - лишь безлюдный дальний остров.
Подмосковья помутневший угол,
стянутый лисовчиков подпругой, -
в панике боярской. Стать Смоленску
частью посполитовой хоругви.
Лишь на западе - полощется упрямо
парус гёзов возле Амстердама,
и ему не миновать пожара,
только этих капель пуританских
хватит для ростка за океаном.
Тени, блики, их подобья, отраженья.
Толпы беженцев, давленье, напряженье...
Только б избежать колесованья,
не предав при этом силы зренья,
совести, участья, пониманья.
23.02.2016.