Глава 2.
***
Прочитано много плохих стихов и
Прозы, и музыки много прослушано,
И фильмов просмотрено. Забастовки
Сознания, более чем заслужено,
Затемняют фривольность органов зрения
И прочих чувств. Драматической мерзости
Недостаточно для перемены мнения,
Но достаточно для подавления верности
Тому, что любо…
Джихад «ютубу»!
Виват кухонным посиделкам!
Раньше было интересней – за рюмкой оттачивались аргументы в историческом споре западников и славянофилов 19 века.
Раньше было интересней – за рюмкой блистали французские энциклопедисты 18 века и моралисты 17.
Раньше было интересней – за чашей вина, в античных симпосиях, обсуждались сложнейшие умственные вопросы того времени.
Умение облечь мысль в ясную и впечатляющую форму развивается в кухонно-рюмочных беседах…
***
Многие жаждут лихих приключений
Из-за отсутствия впечатлений
В жизни. Они, как лопата щебня
В цементном растворе тоски осенней.
Осень уже три недели мёрзнет –
Завтра будет ещё скучнее.
Зубы молотят азбукой Морзе
Песнь о Дидоне и о Энее…
Блеклость бытия вымораживает последние атомы адекватности в никомуненужныхлюдях.
Рекомендую им сходить в «дом бабочек» (он находится рядом с торговым центром «Антенна») – там красиво.
***
Вопреки неземному таланту,
Три, опоясанные светилом,
Ведьмы варили в котле баланду
И называли её «крокодилом».
Купил, разбавил и капнул в жилу
Недоразвитый Торквемада –
В гойский ломке его мутило…
…веры памятная награда.
Выпил две чашки варёного кофе с корицей в каком-то неназванном кафе своей выдуманной Йокнапатофы.
Расплатился.
Вернее, дал сигнал производителю от потребителя.
Ветрено и неуютно на улице – в утробе неназванного кафе лучше.
За оконцем, занавешенном бежевым тюлем, непричёсанная брюнетка пыхтит электронной мини-трубкой.
Пальцы и запястья её увешены безделушками белого металла, а кожаный куртец в облипку хранит на себе следы потёртостей.
Тональным кремом неумело замазаны непонятные болячки лица её– наркоманка, поди.
Дует с фольги…
Чайная ложка настойки боярышника в чашке варёного кофе многим лучше.
Особенно, когда знаешь наверняка, что дома, в ящике письменного стола, лежит запылённая бутылка пшеничного виски и пакетик засахаренной сушенной памелы.
***
Ангел пыхнул,
От неба попятился,
Споткнулся о спутник.
Очухавшись, грохнул
Дозняк – полпальца
«Егеря»,
Полпальца
«Джека»
И растворился в космическом студне.
Лишь на прощание облако обнял,
Оставив на память муку на ладонях.
Чё надо, крылатая мразь?
Человеки неплохо впитывают популярное изложение астрономии, поэтому меньше подвержены разным уткам про конец света.
Наземные наблюдения за светилами не утрачивают своего значения даже теперь, когда с помощью космических спутников совершаются удивительные открытия.
Не так ли, крылатая мразь?
Ошибочные теории, вроде Птолемеевой, могли давать довольно точные предсказания положения светил на небосводе, и признают шарообразность земли.
Крылатая мразь знает, что очень многое переплелось с гаданиями и отошло в ведомство астрологии.
Будем дружить?
***
Лежу, холодею: белый и мёртвый,
Безмолвный и смирный - вполне комфортно.
Только тоскливо и воздух спёртый
И посему воскресать неохота
В комнате белой. Шматки обоев
В пёстром узоре садовых лилий
Рванью телес не разделят горе –
Нет никого. Смертью мир побелили…
Пусть кардинальной темой всего этого неладного творчества станет преодоление смерти.
Реалистически, технически, мистически – какая разница.
Пусть миру оставит мечту человек, не доживший до электрического тела.
Пусть наука будущего возродит личность по неладному творчеству.
Страницы неладного творчества причастны вечности.
Ну что, письмо мёртвому человеку?
Dear my son, dear Eric,
Некоторые утверждают, что дети живут радостью познания мира. Но я думаю, что в самые благополучные времена ребенок живет страхом. Для меня в детстве этим страхом был паровоз. Говорили, что маленьким я видел, как паровоз задавил корову. Я этого не помню, но всегда в своих кошмарах видел, как огромный черный паровоз преследовал меня. Я не мог пошевелиться и тогда с криком просыпался. Сейчас мне опять стал сниться этот сон. Я стою перед паровозом на рельсах. И в кабине паровоза тоже я. Я наезжаю на самого себя и ничего не могу поделать. Моя жизнь, и мои научные труды оказались этим беспощадным паровозом, которым мы наехали на все человечество. Каких только людей я не представляю себе в кабине этого паровоза! От великого вора до нашего президента. Но самый мучительный и ужасный сон - это когда на рельсах стоишь ты...
Дорогой сынок!
Если что-нибудь случится со мной или мамой, хотя это достаточно нереально, я просил похоронить нас у красного шкафа, с египетскими черепами.