Когда я стану старенькой, я буду одуванчиком,
И, если очень надоест мне жарить пирожки,
Себя я буду представлять ужасно вредным мальчиком:
Зимой, идя по улице, в лицо бросать снежки.
Поймав, кота соседского заставлю непременно я,
Греметь консервной банкою, бегущим за авто,
И очень грязной осенью дождливо-переменною
Скакать начну по лужицам, и пачкать всем пальто.
Я сильно распоясаюсь и перебью все лампочки,
Устрою представление для очень важных дам.
Я буду долго вредничать, пока от этих дамочек
Не получу когда-нибудь по вставленным зубам.
Я буду ножки подставлять и дергать всех за юбочки,
И плакать ночью тёмною от вредности своей,
А утром снова вредничать: стрелять в окно из трубочек.
Эх! Стать бы очень старенькой мне бабушкой скорей!
Когда я стану бабушкой, то «Божьим одуванчиком»
Мне, очевидно, думаю совсем-совсем не стать.
Я буду толстой бабушкой и, сидя на диванчике,
В очках читать свои стихи и варежки вязать.