„Вас уже отравила осенняя слякоть бульварная
И я знаю, что крикнув, вы можете спрыгнуть с ума”
Проступал на гудках телефонных
Словно перхоть лестничной клетки
Переплёт изувеченных клонов
Завороженной кокаинетки
Как по иглам, по острым обломкам
Из песочниц, из скрутов подъездных
Триединая вечная ломка
Будто выдранный в памяти крестный
Ход по стенам из стёкольной пыли
К цоколю из защёчного сала
Растекалась мерзотой ванили
Под затылок вминая забрало
Из потёков в кишечный ошейник
Из клещей запыхавшихся улиц
В яме угольной, в скисшем портвейне
Скальпель в губы! Белёсым вздохнули
Этажи, их двуглавые двери
Набекрень подоконников листья
Сплющен стук в круглой оранжерее
Из расколотых солнц. Жжёной кистью
Выкинув на прогулку дрожащий
Хлыст из лезвий под печень катрена
В мякоть зеркала как в чёрный ящик
На порезах играя гангреной
Уплывала, оркестром усмешки
Спекшись в губку, вином из ромашек
Под забором гнусящей ночлежки
За картонную воду шарашек
Трещиной расползаясь по улью
Продавцов пряного перегара
Красота. Где улыбка акулья
По перилам шагала кошмаром
Там раскрылись плевками медвяной
Отцветавшей тисками самадхи
Фаршем крученых самаритянок
Слизняками на детской площадке
Разостлавшихся, лижущих фобий
Резчиков половинчатых жестов
Ворохом синих кож в гардеробе
Затухая в мокроте блаженства...
Черновые, трещащие годы
Из капканов в капель кокаина
Жгли синильное знамя свободы
Молчаливых двуногих пружинок.