- Дорогая, - сказал я жене, - давай будем как молодожены!
- Это еще зачем? - удивилась жена.
- Международная обстановка очень накалена, - того и гляди как бы чего не началось.
- Опять задние мысли одолевают? - строго спросила жена.
- Просто я заметил, что всякий факт нашего общения тотчас превращается в художественный акт.
- Ты б лучше подписал со мной пакт о ненападении!
- Да ведь я все равно вынужден буду нарушить его!
- И дух, и букву?! - строго спросила жена.
- И даже минные поля приграничных территорий, - убежденно констатировал я.
- И тебя не смущает отсутствие света в такое темное время?
- Подожди, возьму фонарик, - сказал я, - снял со стены фонарь 1960 года выпуска и включил его.
Жена рассыпчато так засмеялась, но запротестовала, требуя, чтоб я выключил фонарь.
- Представь, как будто я - железнодорожник, совершающий обход путей, - предложил я жене.
- Сходи сначала на кухню за вином, - продолжая смеяться, - попросила жена.
- Я встал с путей и взялся за железнодорожные штаны, чтоб облачиться в них и отправиться на кухню.
- А штаны зачем надевать? - удивилась жена, - на кухне еще кто-то есть?
- Так будет надежней в случае внезапного нападения на железнодорожную станцию, - отвечал я, уже в штанах и с включенным фонарем.
- Ты смотрелся б шахтером, если бы поместил фонарь на лбу, освободив руки для маневров, - заметила жена.
- Есть у меня и такой налобный фонарь, - только я его оставил в Забайкалье.
- У тебя и там забойная штольня есть? - поинтересовалась жена.
- Шахтеру-первопроходцу без штольни никак не обойтись, - отовсюду внезапно может засыпать чем-нибудь.
- Не пойму я, ты на путях или в штольне? - Определись уже и не разбрасывайся по сторонам! - призвала меня жена.
- Чую, без отбойного молотка здесь не обойтись, - раздался голос из темноты.
- Кто это сказал? - насторожилась жена.
- Вот видишь, - может, все-таки я включу фонарик?
- Не смей, - пробирайся ощупью!