Вам, доктор, за гемодиализ
мои и поклон, и респект.
Я сам и поставлю диагноз,
и выправлю нужный рецепт,
но не медицинской латынью
из памятных присно цитат.
Калиной, что бля … бiля тыну
в кубанской станице цвiтэ,
эфиром берёзовых почек
родных среднерусских равнин,
и бедности хлебом, что ночью
подал мне одесский раввин,
и пайкой, что мне, среди прочих,
всучил на раздаче зэка –
была она наслана, порча,
на кровь моего языка.
Не смог – да и было бы просто –
я с детства её уберечь
и ржавой покрылась коростой
моя безупречная речь.
Теперь её чищу, почище
чем кто-то металл наждаком,
стихами поэтов почивших:
то пушкинским языком
сначала минуту-вторую
сдираю коросты руду,
то бунинским – отполирую,
то анненским – блеск наведу.