Когда за городом, задумчив, я брожу
И на публичное кладбище захожу,
Решетки, столбики, нарядные гробницы,
Под коими гниют все мертвецы столицы,
В болоте кое-как стесненные рядком,
Как гости жадные за нищенским столом,
Купцов, чиновников усопших мавзолеи.
Дешевого резца нелепые затеи,
Над ними надписи и в прозе и в стихах
О добродетелях, о службе и чинах;
По старом рогаче вдовицы плач амурный;
Ворами со столбов отвинченные урны...
( А. С. Пушкин. )
Что здесь от тех времён отлично?
Погостах на, иль городских
КладбИщах новых ли, столичных:
Деяний нет ли воровских?
Всё те же надписи надгробны
Написаны; там - сеченЫ
Зубилом острым; образ скромный,
Оградкою обнесены...
Большие памятники, стелы;
Кресты и просто паруса...
Сверкают вазы чёрны, белы;
Поминки; плача голоса.
И зевы новы: ждущи гробЫ,
Готовлены для новых тел;
Напоминают людям, чтобы,
Не забывали свой удел...