Дым сигаретный тянет в потолок. Сосед скрипит за стенкою паркетом.
Луна висит, как плавленый сырок на небе, освещая бледным светом
панельный дом напротив. В доме том горит одно окно, и в театральный
бинок[о]ль видно мне , как нагишом, лежишь ты на своей кровати, в спальне.
О, как мучительно и сладко мне ласкать изгибы тела цепким взглядом.
И пусть зима на улице в поре'. А мне тепло. Мне большего не надо...
Все началось три месяца назад. Сажал в горшок я на балконе перцы
и кинул на твое окно свой взгляд... И обмер. И осел, держась за сердце.
Придя в себя, порозовев лицом, рванул я в магазин комиссионный,
там приобрел бинокль. И в семь часов свой занял пост, в тени двери балконной.
И там провел всю ночь, я, теребя' биноколь свой, и в окуляры глядя.
И лишь под утро сон сморил меня...
И вот , с тех пор я, одинокий дядя -
ползу, ежевечерне, на балкон и там, дрожа от перевозбужденья,
прильнув к биноклю, тела твоего, фиксирую малейшие движенья.
Ты близко так, и так ты далеко... И я молюсь о том, чтоб через годы,
через невзгоды. До конца. Твоё окно. Светило мне Звездою. Путеводной....