Мои друзья карандаши,
на службе старой, раны пряча,
идут вновь в бой, давая сдачи
всему, что на пути стоит.
Рисуют сами - от души,
и ватман белый, старый друг,
покажет тот незримый круг,
пространством он не ограничен,
композиционно гармоничен.
На сцену молча и без слов,
выходит твердый карандаш,
стальной гвардеец, ветеран,
набросок быстро создаёт,
и за собой другого -
мягкого зовёт.
Тот не один - у них подряд,
друг друга ловко подменяя
три мягких брата самурая,
контраста в тени добавляя,
танцуют и штрихи кладут
за слоем слой скользят,
фактуру изменяя,
и светотень от края к краю,
успешно образ дополняя,
читает молча донесение,
мое командное творение.
Вдогонку я его пишу,
приказ прочту своим солдатам,
как генерал командую парадом,
пересчитав побатальонно,
и строем с фланга наступив,
карандаша нажим сменив,
немного с краю потемнее,
подчищу тут,
здесь посветлее,
сюда добавим штрих скорее,
она вот вот сейчас придёт!
Дождался.
Руку на плечо кладёт,
в мир грёз с собою она ведёт,
своего старого солдата,
(ему наверно больше надо,
чем было выдано пайком).
Туда куда она уводит,
не нужен более никто.
Там, вдохновение находят,
лишь те кто в армии её.