Глава 3. Квартирант

    


           "Ну, блин, хоть не "Запорожец"!" - ни с чего разозлился Калюжный, разглядывая типовые ворота в поисках звонка. На площадке перед домом, ровно засыпанной все той же, похожей на орехи в сахаре, раскрошенной породой, стоял заботливо вымытый "Гелик". Звонок отыскался в небольшом, умно придуманном строителями углублении в кирпичной колонне. В ней же на уровне груди сверкала металлическая полоска. Максим поддался искушению и провел пальцем по блестящей нержавейке. Полоска мягко притопилась внутрь, послушная спрятанным пружинкам, внутри было темно. "Почтовый ящик," - догадался житель столичного пентхауза и, довольный своей прозорливостью, нажал на кнопку звонка.

            Через минуту зеленая дверь распахнулась, и на Калюжного снизу вверх ясно посмотрела маленькая пожилая женщина в белой кружевной косынке. "Надо же! - подумал незваный гость - А ведь не линзы!" Глаза хозяйки сияли удивительной синевой.

            - Здравствуйте! - зачем-то смутился Максим. - А мне сказали, что вы комнату сдаёте.

            - Сдаём, - на секунду задумавшись, отозвалась хозяйка. - Заходите.

            Сразу за дверью началась нега: из обжигающего солнца и яростного блеска улицы Калюжный перешел на такой тенистый уровень, что звезде пришлось нахлобучить свои роскошные очки на лоб. Площадка у ворот была  накрыта густым пологом плетущегося винограда, совсем  зеленые кисти (то ли света им мало, то ли сорт поздний), выглядывающие из разлапистых листьев, походили на муляжи в винтажных зальчиках маленьких забугорных ресторанов.

           - Вы с дороги? Обедать будете? - послышался ласковый голос хозяйки.

           - Нет-нет! - поспешил заверить артист, с ощущением шарообразной тяжести  в эпигастрии припомнив жирное гостеприимство  кафе "Аннабель".

           - Меня зовут Алла Константиновна, - улыбнулась женщина. Странно, говорила она без местного разухабистого акцента, негромко и мелодично, так, что ее хотелось слушать и слушать.

           - Максим, - очнулся гость, - Максим Калюжный.  Я тут, у вас, на неделю застря... Останусь. Работа.

           -  Знаю-знаю, кино снимать у нас в селе будете! Только, вот, что, Максим, по нашей жаре без головного убора ходить не стоит. Напечёт - черти привидятся! Ну, пойдёмте, я вам апартаменты покажу.

           Чтобы войти в "апартаменты", собеседники обошли хозяйский дом, уставленный по периметру разнообразными кашпо с пышными цветами,  и, миновав открытую, всю заплетенную яркой зеленью веранду, стали подниматься по лестнице на второй этаж. Мансарда, как видно, была пристроена совсем недавно, лестница, сработаная на совесть мастером, уходила ввысь резным завитком. Сверху был виден весь огромный участок Аллы Константиновны - ухоженные грядки, теплица, фруктовый садик с беседкой, какие-то аккуратные хозяйственные постройки и даже небольшой бассейн.

           Дверь в мансарду распахнулась, и из помещения повеяло январём. Алла Константиновна у порога зябко поежилась и щелкнула кнопкой на пульте - сплит-система, мелькнув пластиковыми закрылками, замерла:

           -  Не люблю холода. Вот, включайте по своему вкусу.

           Пристройка оказалась просторной, светлой и двухкомнатной. Нежные обои с мелкими цветочками, белая икеевская мебель и воздушные занавески на  окнах. Ни пылинки. "Прованс," - умиротворенно подумал Калюжный и спохватился:
    
           - А... Простите, а удобства во дворе?

           - Ну,  - мягко  улыбнулась хозяйка, - есть и во дворе. Для любителей фольклора и традиций. И здесь ...
 
           Она распахнула дверцу, и квартирант убедился в наличии душевой кабинки и прочих благ цивилизации.

           - Располагайтесь,  - хозяйка пошла к выходу.

           - А деньги? -  почти вдогонку крикнул артист.

           - Потом обсудим. А вы совсем без багажа?

           - Мне потом подвезут, - включил звезду Калюжный.

           - Ну, если что-то понадобится, я в доме. Отдыхайте, Максим!

           Дверь тихонько щелкнула. Максим Калюжный с заметным удовольствием растянулся на тахте. Подушка была прохладной и пахла душистыми травами.