Зову я пилигримов на Голгофу,
И пусть не осаждает сердце страх.
Довлеет над народом катастрофа,
Сгущая беспросветный мрак в сердцах.
Мы были рождены не для сражений,
Подставив самых близких под удар,
И груз мгновенно принятых решений -
Наш спутник и бессменный эмиссар.
Я так хотел быть верен "своей боли",
Она меня сквозь тьму судьбы вела,
В плену спасая трепетом крыла,
Вздымая к небу вихрями на воле.
Как жаль, что ей остаться не позволил..
Как жаль, что я просил ее уйти,
Теперь мне крест раскаянья нести,
Пока не буду смерти подневолен.
Взорвались небеса багровым плачем,
Рассвет заполнил кровью Ханаан:
Поход мужей с крестом был обозначен,
Телами ненавистных мусульман.
Как гром явились всадники литые,
И город окропила кровь людей.
По воле Папы воины святые,
Для Господа жгли женщин и детей.
Она была со мной, когда нас взяли,
Она меня сквозь тьму с собой вела,
Но не вернуть и толики тепла,
Которое бесследно отобрали.
Под небом хлёстко молнии сверкали,
И город был мгновенно окружен,
И пусть исход сраженья предрешен,
До смерти пред врагом стеной стояли.
Мы были рождены не для сражений,
Как жаль, что не смогли мы их сдержать,
Как жаль, что самым верным из решений,
Казалось мне - позволить ей бежать.
Прижав детей к себе, ушли в пустыню,
Всех женщин тайно вывели к утру,
Но не сломить священной Палестине,
Европы фанатичную орду.
Я видел как пустились кони следом..
Галопом отбивая резвый бег,
Взорвались небеса перед рассветом!
Приспешники креста убили всех.